Сон разума

Пищу готовила не она – Ромель возился в дальнем углу помещения, у квадратной ниши в стене, где горели сухие ветки и откуда как раз исходил кружащий голову запах прожаренного мяса, а Лана, судя по всему, так и просидела в кресле за огромным столом, пытаясь разобраться в сути составленных на нем предметов.

– Ну как? – спросил Андрей, усаживаясь напротив. – Удалось что-нибудь выяснить?

Лана безнадежно махнула рукой, со вздохом отодвигая громоздкий, составленный из нескольких зеркал прибор.

– Давай будем есть, – вместо ответа предложила она. – Ромель более удачливый охотник, чем ты.

– Нет, – покачал головой Андрей, выкладывая на стол собранный им логрианский прибор. Цепочка сопряженных кристаллов тут же приподнялась над столешницей и повисла в воздухе, изогнувшись замысловатым иероглифом.

– Где ты это взял? – мгновенно напряглась Ланита, впившись в логрианское устройство изучающим взглядом.

– Я обследовал верхние укрепления цитадели и обнаружил внутрискальное поселение логриан. По-моему, мне удалось разрешить как минимум два вопроса.

– Какие? – спросила она, переводя взгляд с усталого лица Андрея на логрианское устройство и обратно.

– Во-первых, я узнал, кто построил крепость, а во-вторых, мне кажется, что загадка «иных» имеет логичное объяснение.

К столу подошел Ромель с подносом, на котором истекало сладким паром что-то невероятно ароматное.

– Что это? – спросил у него Андрей.

– Животное, – как всегда, скупо и лаконично ответил ему тихий голос сущности.

– Ты сам-то ел? – попробовал пошутить Андрей, которого удачная вылазка и неожиданное появление пищи привели в нормальное расположение духа, – он даже не подозревал, что в череде напряженных, изматывающих событий станут так дороги простые маленькие человеческие радости…

– Ел, – ответил Ромель, опуская поднос на освобожденный от приборов участок стола, – его энергию, – добавил он.

Андрея эти слова быстро привели в чувство. Внезапно возникшая эйфория мгновенно испарилась – не стоило забывать, в каком мире он находится…

Но, в конце концов… – его начала злить эта двойственность, – нельзя же теперь все время изнывать от напряжения. – Мысленные слова, обращенные к самому себе, походили на приказ, окрик, и это подействовало…

– Так… – Он посмотрел на Лану, лицо которой заливал нездоровый, проявившийся пятнами румянец. – По-моему, нам всем пора прийти в себя и мыслить днем сегодняшним. – Он протянул руку и в отсутствие столовых приборов просто оторвал кусок хорошо прожаренного мяса.

Ланита поджала губы.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Хватит цепляться за прошлое. Ты согласна умереть с голоду, сидя за этим столом, в тщетных попытках разобраться со своей памятью, ты не будешь жить, потому что коришь себя за то, что не смогла защитить Круг, а я цепляюсь за привычные стереотипы, мысленно шарахаюсь от разного рода явлений, не свойственных моему миру, – и что в итоге? – Он отправил в рот кусок мяса, прожевал его и закончил свою мысль: – Лана, мы выжили, и это стоит всего остального. Давай не будем терять добытого в бою. Ешь, а потом посмотрим принесенную мной запись и тогда решим – как быть дальше. Идет?

Она долго не отвечала, глядя на Андрея, а потом вдруг слабо виновато улыбнулась.

Странно было видеть улыбку на ее бледном, вечно серьезном лице.

– Хорошо… – Она обвела взглядом стол и, не найдя взглядом ничего, что могло бы послужить ножом или вилкой, последовала примеру Андрея.

* * *

К вечеру внезапно испортилась погода. Выйдя на воздух, Андрей заметил, как резко похолодало, – это со стороны гор подул пронизывающий ветер, который нес не только холод, но и облака. Свинцово-серые тучи толклись у близкого горизонта, цепляясь за смутно очерченные пики горных вершин.

Кречетов долго стоял у зубчатой стены, глядя в сумеречную даль, и в его голове опять тянулась нескончаемая череда вопросов, ответы на которые предстояло найти.

Что бы там ни говорила Ланита о неприступности центрального Храма, Андрей – с ней или без нее – собирался побывать в этом абстрактном пока месте.

Все увиденное однозначно свидетельствовало о древней, устоявшейся связи между Первым Миром и Землей, а пояснения Ланы относительно новейшей истории ее родной планеты давали ответ на вопрос, почему эта связь оказалась внезапно прервана, однако происхождение Первого Мира, как и восьми других планет, обращающихся вокруг энергетического сгустка, по-прежнему оставалось тайной…

Кречетов замерз, но пока не собирался спускаться вниз. Ледяной ветер освежал голову, прогоняя разморенную сытость, к тому же он чувствовал, что полного взаимопонимания между ним и Ланитой нет. Порой ему казалось, что, вырвав ее из лап смерти, он оказал женщине медвежью услугу – ее постоянно терзало чувство вины, какие-то непонятные воспоминания, которыми она делилась скупо и неохотно.

Задумавшись о ней, Андрей неосознанно соскользнул на мысли о загадочном Круге. Зачем адепты Круга являлись к нему, какая связь была у них с покойным профессором и кто, в конце концов, убил его?..