Сон смерти

Её мама кратко кивает, скептицизм всё ещё является самой преобладающей эмоцией в её выражении. Но она же наблюдала, как Софи всю жизнь делает это. Я знаю Софи целую неделю. Я знаю о существовании Чародеек вообще всего одну неделю. Но, то что чувствовала Софи, когда у меня было видение, я уверена… Я думаю… это должно сработать.

Я опускаюсь на кровать и аккуратно сворачиваюсь рядом с Софи. Я отодвигаюсь. Она холодная. Она не дышит самостоятельно, её сердце едва бьётся; она действительно подобралась к самой смерти, чтобы спасти мою маму. Если бы у меня были сомнения относительно того, что я собираюсь сделать, они исчезнут.

Я вытягиваю фокус-камень, хватаю его одной рукой и осторожно кладу другую на Софи. Прежде чем сдадут мои нервы, я наконец закрываю глаза. Мои веки слишком тяжелы, чтобы снова поднять их, но я заставляю себя сказать:

— Сегодня я сильно ударилась головой. Если я не проснусь сам по себе, вы должны разбудить меня через час. Часа должно быть достаточно, — добавляю я бормоча.

И, надеюсь, что это не слишком долго для меня. Я слышала слишком много историй о людях с травмами головы, которые засыпали и никогда более не просыпались снова.

Но я не могу сейчас рассматривать это; время к делу. В последний раз, когда я это делала, произошёл несчастный случай.

И это было с Джейсоном Смитом.

Я пытаюсь представить ту ночь, в ту же ночь, когда я узнала, что он был убийцей. В ту ночь, когда я обнаружила физически поменявшись местом с Мишель, она решила встретиться с её потенциальным убийцей. Убийца, который оказался тем же человеком, с которым я думала, что я работаю, чтобы остановить убийства. В тот момент я была в отчаянии, чтобы удержать его от побега. На самом деле это был инстинкт. Что-то в моём тело — мой ум — знал, что я могу это сделать, но меня никогда не учили этому.

Тем не менее, я сделала это один раз — я должна верить, что смогу сделать это снова. Я крепче сжимаю Софи, не обращая внимания на боль в моей руке, и я вспоминаю ощущение связанности и захвата Смита, потянув, дергая, втянув его с собой, когда я прыгнула в свою сверхъестественную область.

Я протягиваю руку к Софи и готовлюсь нарушить клятву. Это была хорошая клятва — обещание, которое я приготовила, чтобы защитить себя и мир. Но в чём хороши обещания, если ты не можешь спасти своих друзей?

Я тяну.

Тяну.

Тяну!

Глава 29

Софи и я падаем на зеркальный пол моей сверхъестественной области. Она перекатывается и лежит неподвижно, прерывисто дыша. Это потому, что у её физического тела возникают такие же проблемы с дыханием? Вернётся ли она в сознание? Я не знаю всех правил этого места, но в последнее время я не уверена, что вообще кто-то знает. За всю историю, приводил ли Оракул Чародейку сюда таким образом? Признают ли они это, если у них было такое?

Но проходит минуту или около того, когда Софи стонет, поднимаясь на ладони и колени, широко раскрывая глаза.

— Шарлотта, где мы?

— Это мой…мой мир.

Мне никогда не приходилось описывать это кому-либо раньше. Все, кто знал об этом, уже знали, гораздо лучше, чем я.

— Твой?

Я киваю.

— Ты…в порядке?

Её руки путешествуют по её телу, затем она поднимает руку и изумленно смотрит широко раскрытыми глазами. Она больше похожа на фотографии, которые её мама повесила в коридоре, чем усталая, почти измождённая девушка, с которой я встречалась в школе. Она всё ещё тонкая балерина, но хрупкая измождённость исчезла, и на её руках есть смягчающий слой между кожей и костями. Её пальцы касаются лица, и я думаю, она чувствует, что её скулы не такие острые.

Почувствовав её холодное тело в постели несколько минут назад, я хочу протянуть руку и прикоснуться к этой новой Софи, просто чтобы убедиться, что она тёплая, но я отстраняюсь и позволяю ей сперва изучить себя.

— Прошло много времени с тех пор, как я чувствовала себя так хорошо, — говорит она наконец.

Я улыбаюсь, и мне кажется, что я тоже не испытываю никакой боли. Агония была настолько постоянной и подавляющей в течение последнего часа, что она почти подтолкнула воспоминания об отсутсвии боли исходящей из моей головы. Вместо этого это новое и удивительное ощущение, просто ничего не чувствовать.

Возможно, мне тоже это нужно, потому что это не для меня. Ещё нет. Когда миссис Джефферсон встряхнёт меня, боль вернётся. Я стараюсь не думать об этом сейчас — наслаждаюсь временем, пока я не вернусь в сознание в своём физическом теле.

Может быть, я буду сильнее после передышки.

— С твоей мамой всё хорошо? — неохотно начинает Софи.

Я улыбаюсь. Ничего не могу с собой поделать. Моя мама жива!

— Да, — выдыхаю я. — Благодаря тебе.

— Здесь так много силы, — говорит Софи через несколько мгновений, и хотя она звучит слабо, она явно счастлива. — Это похоже на подводное погружение, где давление просто потрясающе, толкает тебя со всех сторон сразу, и всё так тихо, что ты слышишь, как бъётся твоё сердце. Она смотрит на меня, и я никогда не видела такой радости сияющей на её лице. — Ты знаешь, что я имею в виду?