Сон, ставший жизнью

Одного взгляда на Степана хватило, чтобы понять, что он тоже слышал этот вопрос. Заколдованные животные и дети старухи Анны подходили всё ближе, растягивая удовольствие и не пытаясь нас атаковать. Старший внук окончательно расправился со сдерживающим дверь столом и, отряхивая руки и закатывая рукава, зашёл в дом. Под ноги он не смотрел – знал, что никакой крапивы больше нет и в помине. За его плечом виднелась и сама ведьма. Свет луны падал на её лицо, придавая тому озлобленное и неестественное выражение.

– Защити нас, – концентрируясь на зеркале и Пиковой Даме в нём, немного дрожащим голосом ответил я.

– Защ-щ-щ-ити-и-ть… – то ли спросила, то ли повторила женщина, не переставая спускаться вниз по нарисованной лестнице.

– Да, ты должна чувствовать, что происходит в этом доме. Должна видеть тех людей, что намереваются убить нас. Возможно, ты выберешься из своего заточения, но справишься ли с ними? – я выпалил первое, что пришло на ум, хотя и сам не до конца верил в то, что аргументы сработают.

– Им не с-с-с-справиться с-с-с-с-о мной, – не очень уверенным тоном прошипела Пиковая Дама, на мгновение заколебавшись и не сразу шагнув на новую ступень.

Да, ты видишь то, что я рисую тебе в голове. Прислушиваешься к моему рассказу о рыжебородом деде и ужасных ночных видениях. Ты хочешь жить этой жизнью? Или хочешь остаться в своем мире, с возможностью поменяться местами с кем-нибудь другим, но чуть позже?

– Я с-с-слишком долго пробыла здес-с-с-сь, чтобы отказаться с-с-с-сейчас от ос-с-с-вобождения, – твёрдым голосом произнесла Пиковая Дама, убыстряя свои шаги.

Старшая внучка старухи Анны, перебравшись через оконную раму, достала из сумочки, перекинутой через плечо, уголёк и принялась рисовать вокруг нас нечто похожее на огромную звезду. Животные затихли на местах – вероятно, они символизировали конечные точки лучей той звезды, что рисовала девушка. Неожиданно, когда Пиковой Даме оставалось перешагнуть три ступеньки, мы со Степаном заметили, как дверь, полностью залитая красной помадой, сама собой начала стираться. Следом за ней исчезала первая ступенька, вторая… Подбежать к зеркалу и прекратить обряд мы не могли: никто бы не позволил нам подняться с мест. Оставалось надеяться, что уговоры подействуют на Пиковую Даму. Причем я до конца не понимал, как общаюсь с ней: вслух или мысленно? Степан мог слышать разговор и без слов, ведь мы с ним вместе проводили обряд и сидели друг напротив друга.

– Они расправятся и с тобой тоже, – я судорожно искал то, что покажется наиболее правдоподобным. – Посмотри на пол, внимательно изучи тех животных, что неотрывно наблюдают за мной и Степаном.

Пиковая Дама остановилась и повернула голову в нашу сторону. Тёмная вуаль скрывала её лицо и глаза, но по лёгким покачиваниям ткани можно было предположить, что она всё-таки изучает собравшихся в летнем домике Гаврилы. Не смотря на паузу в движениях женщины, верхние ступени не прекратили стираться с гладкой отражающей поверхности.

– Защити, предложи что-нибудь взамен, – выложил я на стол последний козырь, припрятанный в рукаве.

Степан недовольно хмыкнул. Да, знаю, друг, ты против этого. Но нам нужно пережить кошмар про старуху Анну и её детей, чтобы пройти дальше. Ты и без моих доводов это прекрасно понимаешь.

– Взамен? – удивилась Пиковая Дама. – Я хочу с-с-с-с-вою жизнь взамен.

– Что нужно сделать для этого? – продолжал увлекать я за собой заколебавшуюся сущность из зеркала.

Женщина ничего не ответила, но через несколько секунд нечто незримое схватило меня за руку, обжигая холодом и оставляя широкие синяки на моей коже. Я попробовал избавиться от давления, дернувшись в сторону, но тиски заработали активнее. Пиковая Дама с каркающим смехом между тем ступила на предпоследнюю ступеньку. Степан заметил синяки на моей руке и схватил воздух рядом с ними. Пространство вмиг обрело плотность, поддаваясь напору моего друга.

– Я держу её, борись, – брызгал слюной мой друг, до предела напрягаясь, отчего вены на его шее раздулись до немыслимых размеров.