– Если рассуждать логически, то моя могила должна находиться либо недалеко от родственников, которых у меня очень много там похоронено, либо в новой части погоста, – высказал я свою версию.
– И обе перечисленных области находятся примерно в одном и том же месте. Да, наверное, ты прав, – подытожил Степан.
Родственников у меня было похоронено много по той причине, что время Великой Отечественной войны разом расстреляли восемнадцать человек из моей семьи. И около двухсот из всей деревни. Я не очень люблю вспоминать то время, которое я знаю по рассказам прабабушки и бабушки. И в первую очередь по причине того, что самым ярким впечатлением из всех этих историй было то, как земля на кладбище в месте одной большой братской могилы несколько дней ходила ходуном. Туда свалили всех: и живых, и мёртвых. Прабабушка ночью после расстрела пыталась откопать своих сыновей, пока не было вражеских патрулей, но только стёрла в кровь все руки, а так ничего и не добилась. После окончания войны могилу эту трогать не стали, но каждого человека похоронили отдельно. Вернее, определили ему место на кладбище, хотя внутри никого и не было.
На самом деле, я часто бываю на кладбище. Это не значит, что я какой-то странный маньяк или помешанный на смертях, просто мне нравится изучать наши деревенские захоронения. Смотреть даты жизни различных людей, строки, записанные на их надгробьях, разглядывать оформление могил. Эдакая история одной небольшой деревни в миниатюре. История и информация о тех людях, которых ты никогда не видел или знал заочно, по рассказам односельчан. Из полученных данных можно многое почерпнуть и проанализировать. А если именно по этой причине рыжебородый дед и придумал для меня всю эту ситуацию с кошмарными снами? Шутка, конечно. Но вдруг и в ней есть доля правды? Ведь по образу жизни человека всегда можно охарактеризовать его и накидать много качеств и даже вредных привычек. «Нет! – перебил я сам себя. – Тут дело в чём-то другом, до чего ты ещё не додумался».
Деревенское кладбище было старинным. Ну, на мой неискушённый взгляд. Понятно, что я не бывал на кладбищах Праги или Лондона, например, где имеются очень старые могилы, но по сравнению с другими деревнями и даже близлежащими городами наше тоже обладает своими достопримечательностями, если такое слово применимо в этом контексте. Самое древнее захоронение, которое я смог отыскать, датируется тысяча пятьсот восемьдесят девятым годом. Я не знаком с теми людьми, которые периодически приезжают сюда и правят надпись на железном кресте, но они заслуживают уважения. Столько времени прошло, а у умершего до сих пор есть родственники, которые не забывают о его последнем пристанище. Основная часть захоронений приходится на девятнадцатое столетие. Многие из них пребывают в плачевном состоянии: земля осела, ограды нет совсем, крест покосился. Но все жители нашей деревни по мере сил и возможностей стараются помогать друг другу. Даже здесь, на кладбище. Убирая могилки своих родственников, если остаются силы и время, они присматривают и за теми, кто лежит рядом. Но тут проблема в том, что молодёжь всё больше уезжает в город, остаются одни старики, которые доживают свой век. Изредка кто-то покупает хаты в деревнях, но больше ради развлечения и отдыха. Не для жизни. И ещё есть такие, как я, которые ностальгируют по тому времени, когда были детьми. Рано или поздно деревни вымрут, а следом исчезнет и всё, что с ними связано. Вряд ли на этом кладбище будут хоронить кого-то ещё. И вряд ли найдётся очень много таких же стойких людей, как те, кто ездит к могиле шестнадцатого века.