Сон в летнюю ночь (СИ)

Мы вошли туда через главные высокие двери после громкого представления глашатого, музыкального туша и рева толпы.

Император шел впереди, кивая по сторонам, на приседания и поклоны, за ним шла императрица и я, рядом с королевской семьей и от этого было страшно и смертельно опасно.

— Что теперь могут подумать обо мне, как оценить такую привилегию? — дрожала я и сцепив зубы шла за императором, — Только бы скорее пройти этот путь и вновь очутиться рядом с Гавром и Ником, — думала я, вглядываясь по сторонам оттесненной в стороны слугами и стражей толпу сограждан.

Но не видела ни их, ни дядю с Аквилом. Видимо они стояли дальше и не попались мне на глаза, пока я шествовала за императором в группе королевской свиты.

Мы поднялись на пьедестал с королевским троном и встали поодаль. Император опустился на один стул с высокой спинкой, императрица на другой. Меня же пригласил распорядитель, показав жестом на рядом стоящее кресло. Я недоуменно прошла и осторожно присела. И тут же император взял меня за руку и поцеловал пальцы. Я похолодела: при всех он показал свое ко мне отношение, которое могли толковать по-разному, но для меня почти смертельно.

— Теперь все будут думать обо мне, как о приемнике, — в ужасе смотрела я на улыбающееся лицо императора.

— Что с тобой, девочка моя? — тихо прошептал он, склонившись к моему плечу, — На тебе лица нет.

Что я могла ему ответить, что сейчас он подписал мне смертный приговор или то, что до чертиков мне всё это не нужно. Я же только улыбнулась и пожала плечами:

— Просто как-то неловко сидеть с вами, — помолчав, добавила, — почти как на троне.

— Привыкай, — как-то странно хмыкнул он и отстранился.

Я поежилась и уставилась на распорядителя, который выстраивал с помощью слуг и стражи череду людей, готовых приветствовать своего императора.

И понеслось: приветствия, поклоны, подарки и так два часа.

Я еле сидела на своем чуть жестковатом кресле, отсидев всё, что можно было отсидеть. Очень хотелось встать и размяться, но могла только слегка откидываться на спинку и поворачиваться в сторону подходивших. Спина, задница, ноги — всё было затекшим и даже болело, а уж с лицом и того хуже — постоянная улыбка, сковала мышцы и уже болели и скулы и даже зубы.

— Нет, уж, нет, — еле уловимо дергалась я, — ни за что не сяду на такой трон. Одно только представление вызвало отторжение, а что говорить про остальное. Пусть другие, только не я.

И тут же подумала, что могла бы чувствовать Галана, может быть ей понравилось бы это всё и она была бы счастлива. Но сейчас я решала за нее и не моя в том вина.

— Видимо, так надо судьбе, — утешала сама себя, — и мы с ней не при чем.

Вскоре мои мучения закончились, и я прошла со всеми придворными в большую столовую за праздничный стол. Меня посадили рядом с послом эльфом по правую руку, и он по этикету должен был за мной ухаживать. А напротив сидел дракон и слегка ухмылялся. Так я поняла его прищуренный глаз и слегка изкривленные губы, когда он смотрел на меня, поднося к губам бокал с вином. Эльф, представился таким длинным именем, что я сразу и не смогла бы выговорить и решилась на эксперимент, сократив его до трех букв, на что тот равнодушно кивнул и согласился. Теперь я называла его Тифом, а не Тифоомеридолиногином.

— Тьфу, еле выговорила, — мысленно сплюнула я, едва повторив с третьего раза.

А вот дракона звали просто Кир. Когда он представлялся ранее, то так и сказал. Полном ли именем назвался или оценил мое вытянувшееся лицо после представления эльфа, я не знаю, но ему оно очень шло, как внешне, так и внутренне.

— Будто ворон каркнул, — почему-то подумала я, когда он представился.

Только его голос мне понравился: с легкой хрипотцой и вкрадчивым баритоном, если так можно было бы сказать. Честно говоря, если таким говорить на ухо, то можно и не обращать внимание на него вообще. Недаром говорится, что женщины любят ушами.

— Вот почему бабы льнут к нему, — думала я, искоса бросая взгляды на дракона, который что-то смешное рассказывал ближайшей соседке, и та влюбленными глазами смотрела на собеседника.

— О чем это он? — уже с завистью смотрела я на веселье напротив.

Дракон был в центре внимания и ему внимали все, кто как-то мог услышать шутки и остроты, которые сыпались из него, как из рога изобилия. Мой же кавалер был холоден и вежлив, задавал мне общие вопросы и предлагал некоторые блюда королевского стола. Я же осторожно наблюдала за оживлением напротив и в пол-уха слушала эльфа. Тот, поняв, что мой интерес обращен к дракону, замолчал и как-то отстранился. Опомнившись, я повернулась к нему с предложением выпить за здоровье императора. Тот согласился, и мы обменялись любезными взглядами. Но при этом я заметила, как сверкнули глаза дракона и мелькнули желваки на лице.

— Так тебе и надо, — удовлетворенно ухмыльнулась я, поднеся бокал к губам, — не будешь меня дразнить. Подумаешь, дамский угодник. И совсем ты не в моем вкусе.

Он понял по моему лицу и прищурил глаза, мол, посмотрим, чья возьмет.