Сон в летнюю ночь (СИ)

— «А я купил на эти деньги жене сапоги!» — вспомнила я картинку разухабистого мужика с улыбкой во всю физиономию.

Вздохнув от своих воспоминаниях молодости, выглянула за занавеску. Всё было по-прежнему — мы двигались по развезенной от воды дороге. Повозки ухали в грязь и лошади еле вывозили телеги, вздрагивая под ударами вожжей уставших возниц. Впереди послышался крик, который передавался с воза на воз:

— Приехали. Остановка и отдых с обедом.

Въехав на небольшую площадку, где остановились еще пару подвод, я спрыгнула с повозки и огляделась. Весь обоз устраивался на проплешинах леса. Некоторые немного углубились в кусты, росшие вдоль дороги, образовав круг из телег. Серина с Гавром и Ником принялись организовывать костерок и ставить котелки для готовки горячей похлебки и чая. Я как могла, помогала: принесла хворост, пошла за водой из речки, что протекала рядом. Там же увидела, как наемники поят лошадей и отмывают грязь, налипшую на брюхо животных и свои сапоги. При движении по мокрой земле, этой жижей забрызгивались лошади по самые спины, и с ними и всадники. Так что, выбрав подальше место, зачерпнула ведром чистой воды и двинулась в обратный путь. Тут из кустов на меня вышел мужчина. Он был молод и улыбался, глядя на меня.

— С кем едешь, красавица? — спросил он, придерживая коня за удила.

— С семьей, — усмехнулась я его попытке знакомства.

— А меня Змеем зовут, — сказал он, щуря светлые глаза, — А тебя как величать?

Белокурые волосы его были завязаны шнурком, как обычно у всех наемников. Крепкое тело обтянуто кожаной курткой и видно было, как мышцы играли под одеждой при каждом движении молодца. Я просто залюбовалась им и тут же поняла, что он не отстанет.

— Мне запрещают знакомиться с посторонними, — сказала я, лукаво улыбнувшись, — Отец заругает.

Я понимала, что выгляжу не как герцогиня, ведь на мне простое платье и волосы, заплетенные в косу, покрыты платком. Но ведь этим не скрыть Галаниной молодости и красоты. Вот и понравилась она этому красавчику наемнику.

Тот, будто поняв меня, начал расспрашивать о семье и возможности более близкого знакомства. Я отшучивалась и, в конце концов, резко ответила ему на приставания, сославшись на характер строгого отца. Тот хмыкнул и, протянув мне сорванную ромашку, послал воздушный поцелуй и пообещал представиться семье и попросить моей руки.

— Вот так сразу? — ахнула я и тот, кивнув, вскочил на коня и скрылся меж кустами.

Я остановилась и зажмурилась от испуга вдруг накатившейся тоски по своим родным, оставшимся в другом мире.

— Как и тогда, — подумала я, вспомнив свою первую встречу с мужем.

Но потом очнулась и быстро пошла к костру.

Глава 18

Ужин мы готовили вместе с людьми впереди нас едущей повозки. Там тоже находилась семья из пяти человек: муж, жена и трое дочерей. Все мал, мала, меньше. Это были простые ремесленники, которые переезжали на другое место жительства, как рассказала мне молодая женщина, жена и мать малолетних детей. Они были погодками. Старшей семь, потом пять и четыре.

— Не боишься? — спросила я про трудную дорогу и разбойников.

— А что бояться-то, — усмехалась она, — Чего ж у нас брать-то. Золота нету, денег мало. Ну, отымут кое-что из добра. Наживем. Лишь бы в живых оставили.

Я не переставала удивляться какому-то странному равнодушию соседки, не понимала ее спокойствия. Всё же дети, при том девочки. Мало ли что случится.

Всё вспоминала наши бывшие кровавые разборки и маньяков, которых развелось в то время. Наша жизнь полнилась слухами пропажей людей, насилием и даже над несовершеннолетними. Поэтому заказывали и ставили бронированные двери и окна, запирались на все замки, заводили больших и свирепых собак. Но всё оказывалось напрасным: разбой, грабеж, убийства становились уже постоянными новостями во всех средствах информации. Люди начали привыкать и даже пожимали плечами на очередное преступление. Я же не могла к этому относиться спокойно, и меня бесило от такой холодности населения.

— О чем речь! — иногда взрывалась я, слушая очередную новость о пассивности в оказании помощи милиции, — Люди свыкались в прошлом и с лагерями смерти. Чего уж говорить об их пофигизме сегодня.

Хотя в это время мне пришлось столкнуться не только с безучастием простых людей, но и с таким же равнодушием и органов власти.

В конечном итоге, я была готова к людскому безразличию, но здесь почему-то это виделось более выпукло, что ли, более грозно. Тем более, что я должна была отвечать не только за этот мир, но за тело самой Галаны, которое мне не принадлежало и которое обязалась хранить. И я заботилась, как могла. А сейчас это было на грани, поэтому и приглядывалась не только к наемникам, но и к ближним своим соседям. И разговор наш с женщиной, меня встревожил и смутил.

— Если что случись, она не помощница, — думала я, разглядывая молодую бабу, ловко действующую у костра с похлебкой, нежели придется в сражении.

Это тоже нервировало меня, и я уже готова была спать в пол глаза.

— Осторожность не помешает.

А у костра уже разворачивалось другое событие: кормежка десяти мужиков.