Сон в руку

— Ну посмотрите на нас. Неужели мы так плохи, что взаимности можем добиться лишь от спящей царевны?

Даша мрачно оглядела сидящих перед ней мужчин с ног до головы. Да, экземплярчики еще те, хоть на выставку отправляй.

— И все равно, я своего согласия не давала.

— Вы были на грани нервного срыва, все время заговаривались, — заметил Костя. — Я никак не мог заставить вас отдохнуть.

— Заговаривалась? Что вы имеете в виду?

— Да ничего особенного.

— Говорите, раз начали!

— Вы разговаривали сами с собой.

— Разговаривала? — Молодая женщина растерялась. Неужели она все выболтала?

— А может, вы пытались выудить из меня какую-нибудь информацию и применили незаконный метод допросов, а когда не получилось, то попросту стерли мне память? — прищурилась она.

Полетаев рассмеялся:

— Ой, да бросьте! Вам не стоит смотреть телевизор на ночь. Вы разговаривали совершенно добровольно. Даже я слышал, хотя и не прислушивался.

— Не прислушивались? — Даша не верила ни единому его слову.

— А зачем мне это надо? — Подполковник принял оскорбленный вид.

— Затем же, зачем ты следишь за мной уже целый год! — Всегда, когда подполковник выводил ее из себя, она переходила на «ты».

— Что же делать, если у тебя связи неподходящие, — спокойно парировал Полетаев. Даша задохнулась от возмущения:

— Да как тебе не стыдно! Ты прекрасно знаешь, что моей вины в этом нет.

— А я это и не утверждаю. В противном случае ты бы сидела не на моем диване, а на пару тысяч километров правее. Кстати, чуть не забыл, ты все время про какую-то кассету говорила. Просила ее достать. Что-нибудь интересное?

За год общения со зловредным подполковником Даша так и не привыкла к его манере внезапно переходить с предмета на предмет. Кроме того, у Полетаева была отвратительная привычка задавать важные вопросы мимоходом, как будто соль просит передать. Она уже хотела было как обычно, начать все отрицать, как вдруг вспомнила, что именно за этим сюда и пришла — попросить Полетаева помочь заполучить кассету.

Даша принялась рассматривать свои ногти.

— Об этом я и хотела с тобой поговорить Только, если можно, наедине.

— Мне пора ехать за продуктами, — вежливый Костя немедленно все понял, — думаю, полчаса мне хватит.

— Можешь не торопиться, — сказал подполковник. — Слишком голоден я не буду, меня все это время будут кормить сказками.

Костик встал и поспешил удалиться до того, как диалог войдет в активную фазу.

4

Покачиваясь в плетеном кресле-качалке, Полетаев с видимым интересом слушал сбивчивую речь.

— …я, конечно, не могу утверждать с полной уверенностью, но в этом деле, каким бы мизерным оно ни казалось, кроются и государственные интересы. Ты только представь: люди приезжают за границу. — Здесь Даша выдержала многозначительную паузу. — Спрашивается: зачем? С какой целью?

Подполковник молчал.

— Они ездят по всей стране, снимают на видеокамеру… Ну разве это не подозрительно?

Полетаев медленно, с хорошей амплитудой, отрицательно покачал головой.

Тогда Даша решила зайти с другой стороны:

— Палыч, ну пойми, я просто не могу тебе рассказать всего. Уж кто-кто, но ты-то должен понимать, теперь я частный детектив и потому просто обязана хранить тайну, доверенную мне клиентом. Это моя профессиональная обязанность.

Подполковник не выдержал:

— Не сочиняй. Профессиональная тайна является прерогативой врачей и адвокатов. На частных сыщиков это правило не распространяется. А хоть бы и так: ты-то здесь при чем? Насколько мне известно, ты всего-навсего секретарь в детективной фирме. Да и, по правде говоря, никудышный…

— Гадина ты, Палыч, — рассердилась Даша. — Ехидна. Я хотела тебе помочь получить новую звездочку, а теперь шиш что для тебя сделаю!

Полетаев рассмеялся, но сразу же закашлялся — еще сказывалась перенесенная простуда. Он принялся хлопать себя по груди.

— Ты можешь помочь получить только головную боль, больше ничего. Думаешь, я не понимаю, почему ты так самоотверженно ухаживала за мной три дня?

Не дождавшись ответа от покрасневшей собеседницы, он продолжал:

— Стремление понятное: ты решила покорить целый свет своими способностями сыщика-детектива, но поскольку даже не представляешь, с какой стороны за это дело браться, пытаешься загрести жар моими руками. Я сейчас растрогаюсь от твоих сладостных речей, приеду к подозреваемым тобою и, скорее всего, вполне добропорядочным людям, помашу у них перед носом, как ты выражаешься, своей корочкой и без всяких хлопот добуду какую-то дурацкую кассету с записью их семейного отдыха. Нет, моя дорогая, — Полетаев встал и, заложив руки за спину, прошелся по комнате, — тебе надо, ты и отправляйся. И учти, если они вызовут милицию, я тебя выручать не буду.

С этими словами Полетаев сдернул со спинки кресла плед, завернулся в него и забрался с ногами на диван. Пультом включил телевизор и с блаженной улыбкой уставился на экран, показывая, что больше к этой теме возвращаться не намерен.

Даша, поджав губы, сердито пыхтела в своем углу. Минут через пять она поняла, что продолжения дискуссии не последует, и встала.