Сон в руку

Даша пребывала в состоянии ступора.

— Или ты думаешь, что твоя наивность тронет убийцу? — Он завернул нарезанную колбасу в фольгу. Покусанные куски подполковник аккуратно разложил на блюдце и придвинул гостье вместе с батоном хлеба.

— Хлеб порезать или зубами справишься?

Даша не слышала его слов. Вцепившись в ноготь на большом пальце, она думала о своем.

— А что, в нашей стране почти на каждого есть досье?

Полетаев вытер руки салфеткой.

— Я бы выразился по-другому. В нашей стране почти нет людей, которые не нарушали бы закон.

— Это потому, что законы дурацкие.

— Тебе, конечно, виднее… — согласился он. — Ты, кстати, платишь налоги?

— А ты спроси у того, кто приставлен за мной следить! — огрызнулась Даша.

— К тебе я приставлен.

— Ну вот у себя и спроси.

Некоторое время они молчали. Подполковник не выдержал первым:

— Так что там с Римерами? Может, все-таки расскажешь?

— Надо было вчера со мной идти, — отрезала молодая женщина и мстительно добавила: — Мне кажется, ты просто не знаешь, с какого конца за это дело взяться, вот и хочешь моими руками жар загребать. Можешь вызывать меня официально, но предупреждаю: хоть на части разрежь, ничего не скажу.

— Как же, — проворчал Полетаев, — не скажешь… Пару пальцев отрежем, соловьем начнешь заливаться…

Даша побледнела как полотно. С секунду она сидела, не издавая ни звука, потом вскочила и пулей вылетела из кухни.

Оставшись один, Полетаев налил себе кофе и положил на хлеб несколько кружков наименее пострадавшей колбасы.

— Рано, — откусывая бутерброд, вздохнул он, — рано отменили инквизицию. Насколько бы веселее шла работа…

2

У Римеров телефон молчал. Даша повесила трубку и задумалась. Есть ли связь между смертью Риммы и желанием Деланяна купить дом? Или речь идет о простом совпадении? К сожалению, самого Деланяна спросить нельзя — если он замешан в этой истории, то сразу же замкнется. И что тогда делать? Эх, права Катька — не надо было брать деньги. А теперь что получается? Договор она подписала, задаток взяла и тут же все потратила. Если отказываться от дела, то деньги надо вернуть, а где их взять? Если же расследование продолжать, то Полетаев, чего доброго, и вправду ей пальцы отрежет. Шеф недоволен, с сестрой поссорилась…

Так и не придя ни к какому выводу, Даша решила поехать к Римерам и дожидаться Николая там.

За два часа томительного ожидания у двери квартиры она перебрала все мыслимые и немыслимые варианты дальнейшего развития событий, а также предположения, зачем Деланяну понадобился дом, заснятый покойной Риммой Ример. Ни одна из версий не казалась даже мало-мальски правдоподобной. Может, и правда — совпадение? Или просто дом похож…

В очередной раз грохнуло и загудело — заработал лифт. Даша прислушалась. Кабина приближалась к девятому этажу, и Даша поспешила поднести руку к звонку — не хватало еще, чтобы соседи вызвали милицию. Дверь лифта открылась, и на площадку вышел мрачный как туча Ример.

— А… Вы… — бросил он, словно никого другого и не ожидал увидеть перед собственной дверью.

— Здравствуйте, Николай. — Даша постаралась вложить в свой голос максимум участия. — Я пришла выразить вам свое соболезнование… Поверьте, я, как никто другой, понимаю всю боль утраты, которую вы понесли. И если я смогу хоть чем-то облегчить вашу…

Ример, который уже почти зашел в квартиру, медленно обернулся, посмотрел на Дашу какими-то безумными глазами и неожиданно принялся хохотать. Прислонившись к косяку двери, он заливался тоненьким нервным смехом.

Даша в растерянности смотрела на содрогающегося мужчину. Ей еще ни разу не приходилось видеть мужскую истерику. Пока она размышляла, как лучше поступить — позвонить соседям, вызвать «скорую» или просто сбежать, — Ример успокоился и произнес злым голосом, перейдя на «ты»:

— Мне надо выпить. Составишь компанию?

Даша безропотно засеменила следом. Ример прошел на кухню, налил рюмку водки и махнул, не закусывая. Налил и выпил еще. Открыл холодильник, достал яблоко и откусил. Пожевал. Потом вдруг обмяк и опустился на скамейку. Силы окончательно покинули его.

— Я могу вам чем-то помочь? — робко спросила Даша.

— Можешь. — Вдовец смотрел на бутылку. — Вырази мне соболезнование еще раз.

Даша сделала скорбное лицо и начала глубоким проникновенным голосом:

— Николай, я приношу вам свои самые глубокие…

— Какая сука! — вдруг завопил Ример и грохнул кулаком по столу.

Дашу парализовал испуг. «Нет, надо было все-таки вызывать „скорую“. Наверное, он решил, что я пришла над ним издеваться», — подумала она.

— Сука! Тварь копченая! — продолжал бушевать хозяин.

Последние слова несколько отрезвили гостью. Ее можно было обозвать как угодно, но вряд ли «копченой». Как у всех натуральных рыжих, ее кожа отличалась скорее излишней бледностью.

— Простите… Это вы мне?

— Что?!

— Это вы меня назвали «копченой»?

— При чем здесь ты? Жена моя, покойница, сука беспредметная! Тебе что, не ясно? Эта тварь меня кинула! Кинула, как последнего лоха! Нет, как вам это нравится…

Бедная женщина окончательно перестала что-либо понимать.