Сон в руку

Даша с подозрением скосила на него глаза. Полетаев, вопреки обыкновению, не язвил, не пытался иронизировать, лицо его было непривычно отрешенным, без какого бы то ни было выражения. Странно, но ни переживание, ни болезнь, ни долгая дорога не утомили его. Никакой усталости на лице, никаких мешков под глазами.

— Палыч, скажи честно, ты таблетки пьешь?

— Какие таблетки?

— Ну, не знаю, витамины, энерджайзеры…

— Дашенька, ты не хочешь вернуться домой?

— Домой это куда?

— Куда тебе больше нравится, но подальше отсюда, подальше от этих людей.

— А кто тебе не нравится? Ты просто скажи, и все.

— Не знаю.

Даша впервые видела его таким расстроенным.

— У меня плохое предчувствие. Можешь, конечно, смеяться, но некоторые это называют интуицией.

— Все сотрудники ФСБ полагаются на интуицию?

Полетаев вздохнул:

— Интуиция — это способность мозга анализировать ситуацию на высшем уровне, на уровне подсознания. Нас окружают миллионы фактов, связей между ними такое множество, что проанализировать каждую в отдельности нет возможности. Однако некоторые люди все эти миллионы связей просчитывают в одно мгновение и поэтому быстрее, чем остальные, могут предсказать конечный результат.

— Н-да? И что предсказывает твоя интуиция?

— Что тебя убьют.

Дашино лицо приняло цвет облаков.

— Если я не уеду?

Губы Полетаева дрогнули, словно он хотел ответить, но в последнюю секунду передумал и промолчал.

— Да или нет? Чего ты молчишь? — закричала Даша.

Синие глаза подполковника сузились и стали совсем темными.

— Хотя мне кажется, что это уже не важно…

— И что же теперь делать?

— Ничего. — Он вздохнул и щелчком отправил сигарету в сторону камышей. — Придется все время находиться при тебе.

— Скажи, Полетаев, — Даша прищурилась, — ты специально меня пугаешь, чтобы я перебралась ночевать в твой номер?

Подполковник неожиданно взорвался:

— Да! Ты знаешь, у меня так плохо обстоят дела с интимной жизнью, что я готов мотаться по всей Европе за разведенной тридцатилетней женщиной не бог весть какой красы, лишь бы затащить ее в койку!

Даша раскрыла рот. Полетаев развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал к расположенному неподалеку кафе.

— Что это он тебе такого темпераментного сказал? — весело спросила подошедшая Катя. Она раскраснелась и выглядела очень счастливой. — В любви признавался?

— Нет. — Даша нервно теребила замок спортивной куртки. — Он сказал, что я старая и некрасивая. И что меня хотят убить.

— За то, что ты старая? — засмеялась кузина.

— Нет. К сожалению, он не сказал за что.

— Тогда с чего он это решил?

— Его интеллект, видите ли, просчитал это на высшем уровне.

— Мама! — пронзительным хором завопили Мишка с Кешкой. — Можно нам дядя Сережа купит пирожных и шариков с жувачкой?

— И яйцо с игрушкой!

— Балда, это «Киндер-сюрприз».

— Все равно — яйцо!

— Яйцо! Ха-ха-ха! — Кешка схватился за живот, изображая, что умирает от смеха. — Рекламу смотреть надо: «сюрприз, игрушка, шоколад».

— Ну и что! Это шоколадное яйцо, игрушечновое!

— Дурак! Яйца только у кур!

— Сам дурак! Мама, а яйца бывают игрушечновые?

— Во-первых, игрушечные, а во-вторых, яйца бывают какие угодно. И престаньте обзываться.

— Мама, а можно дядя Сережа нам купит…

— Немедленно прекратите! — рассердилась Катя. — Как вам не стыдно попрошайничать?

— Он сам предложил! — захныкали близнецы, мысленно уже слопавшие все подарки доброго дяди.

— Сергей Павлович вам из вежливости предложил, а вы должны были поблагодарить и отказаться…

— Он не из вежливости! — Дети чуть не плакали. — Он в самом деле… У него знаешь сколько денег — полный карман! Дорогих денег!

Дорогими деньгами дети, судя по всему, называли доллары.

Катя изменилась в лице. Наклонившись к сыновьям, она сердито погрозила пальцем:

— Как вам не стыдно! Еще раз услышу — останетесь без мороженого. Марш отсюда!

Мишка с Кешкой, понурив головы, побрели по пляжу, то и дело поглядывая в сторону столика, где задумчиво сидел дядя с дорогими деньгами.

— Зачем ты так? — вступилась за племянников Даша. — Пусть купит, не развалится. Своих детей нет, так хоть чужих побалует…

— Да не в этом дело, — кузина, очевидно, переживала случившееся, — просто не хочу, чтобы они делили людей на богатых и бедных.

Даша невольно рассмеялась:

— Так ведь все равно будут. Мы-то делим.

— Но мы понимаем, что не это в людях главное.

— Значит, и они со временем поймут.

— Хотелось бы. — Катя вздохнула. — Кстати, а чем занимается твой знакомый?

Даша решила не пугать сестру тем, что ее преследует подполковник ФСБ.

— Как говорят в западных боевиках: он работает на государство.

Кузина удивилась:

— Странно, а выглядит действительно богатым человеком. Ладно, пойдем выясним, что он имел в виду.

— Под тем, что я некрасивая?

— Нет, под тем, что тебя хотят убить.

Женщины подошли к столику. Подполковник растянул губы, что должно было означать улыбку.

— Что будете пить?

— Мне пива. — Катя строгим профессиональным взглядом преподавателя рассматривала эфэсбэшника.

— А мне — не знаю… — Даша пребывала в каком-то заторможенном состоянии. — Может, вина? Красного… Красного, как кровь.

Полетаев с беспокойством посмотрел на расстроенную женщину.