Сонбаньён-ян

— Нет, нет, — Кён Хи вытягивает руку в останавливающем жесте. — Ничего запрещать не надо. Я с ней буду заниматься, но не музыкой, а вокалом. У неё уникальный голос. Я такого никогда не слышала. Но его ещё необходимо очень хорошо отшлифовать. Голос есть, а умения его грамотно использовать, у неё нет. А при занятиях музыкой я буду тоже присутствовать. Может и сама что–то почерпну из её занятий.

— Оборудование класса вас устроило? — интересуется начальница.

— Синтезатор звучит отлично. Юн Ми смогла быстро с ним разобраться и научилась пользоваться. А вот пианино, требует тщательной настройки. В сегодняшнем состоянии его нельзя использовать. Требуется хороший настройщик, — Кён Хи решила не озвучивать, возможность настройки силами Юн Ми. Пока. — Однако, тренироваться она сможет и на синтезаторе. Так что настройка пианино не к спеху, но желательна.

— Я даже не знаю где искать настройщика, — начальница озадачена. — А вы мне не сможете подсказать?

— Я то смогу. У меня есть среди знакомых хорошие настройщики, но они берут очень дорого. Если только поспрашивать у коллег? Может они знают тех, кто будет готов это сделать за меньшие деньги. Я бы и сама оплатила настройку, но пенсия у меня не очень большая, — Кён Хи разводит руками.

— Проблема. У тюрьмы не запланирована такая расходная статья. Можно попробовать, конечно, взять средства из производства, но для этого необходимо знать цену.

— Я поинтересуюсь, — кивает Кён Хи. — Кстати, у меня к вам есть ещё один вопрос. Очень важный. Для того, что бы снять нагрузку с голосовых связок после тренировки, используются специальные средства для полоскания горла, а так же ингаляторы. Юн Ми сказала, что на это нужно ваше специальное разрешение, для предотвращения возможных проблем. Лучше письменное. Мало ли что там намешано в составе.

— Это, да. В целом она права. вы должна дать мне названия средств и их состав. После этого будет необходимо проверить эти средства на наличие запрещённых препаратов и если всё нормально я дам разрешение. На это потребуется несколько дней. Ах, да. Средства должны быть в пластиковых емкостях. Ни какого стекла.

— Да, уж. Не думала, что всё так сложно. Хорошо. Завтра я вам принесу образцы для проверки. Уфф, что–то я устала. Уж очень много было сегодня впечатлений, — Кён Хи встаёт.

— Спасибо что согласились помочь нам, — благодарит На Бом, вставая. — Раз на сегодня всё решили, тогда до завтра?

— Да, до завтра, аньёнъ, — прощается Кён Хи и направляется на выход. Начальница провожает её до дверей. — Аньёнъ.

Время действия: четырнадцатое января, несколько позже.

Место действия: исправительное учреждение «Анян».

Опять топаем по коридору. Одна надзирательница в трёх метрах впереди, изображает Сусанина, вторая в трёх метрах сзади. На душе непонятное состояние. С одной стороны, мне разрешили заниматься музыкой. Это даже вызывает какую–то эйфорию. С другой стороны, результат моей игры разочаровал. Пальцы стали совсем деревянные, хотя могло бы быть и хуже. «Реквием по мечте» вытянул на пределе нынешних своих возможностей. Для того что бы сыграть что–то более сложное, необходимо долго тренироваться. От этого грустно. Подходим к развилке. Направо в пошивочный цех, налево в администрацию. Уфф, повернули в администрацию. Вскоре, второй раз за сегодняшний день, оказываюсь в административном здании. Только на этот раз проходим чуть дальше, к двери на противоположной стороне от музыкального класса. Впереди идущая надзирательница, гремя связкой ключей, отпирает дверь.

— Проходи. Нужно подождать учителя, — говорит она, делая шаг в сторону от двери.

Захожу. Комната поменьше чем музыкальный класс. Квадратов двадцать пять. Стена на против двери смотрит на улицу. На ней находится два зарешёченных окна. Между окнами стоит стойка с музыкальным центром, не очень юным и две колонки. Возле стойки два стула. Вот и вся мебель. На оставшихся трёх стенах пришпандорены зеркала, около двух метров высотой. Даже не ожидал такого от тюрьмы. Начальница выполняет свои обещания. Что ж, ждём учительницу танцев.

Подхожу к окну. Вид из него открывается на заасфальтированный двор и тюремный решётчатый забор, примерно в десяти метрах от здания. Верх забора унизан заострёнными пиками, а по верху пик прикреплены мотки егозы. Особо не полазишь. Прямо за решёткой забора находится обычная городская улица с не очень интенсивным автомобильным движением. На тротуарах кипит жизнь. Деревья стоят голые и безжизненные. За дорогой просматривается частный сектор. Ещё дальше, в поле зрения, попадает несколько высоток. Кажется, протяни руку, и вот, она, свобода. Тоскливо. На глаза наворачиваются непрошенные слёзы. Лучше бы к окну и не подходил.

Лязгает дверь. Смаргиваю и поворачиваюсь ко входу. Ну, да. Учительница танцев Сон Ю Он. Нас представили друг другу сегодня утром.

— Аньёнъ, госпожа Ю Он, — здороваюсь я, не глубоко кланяясь.