Сонечка. Часть 1

Каким всё-таки было оно, детство Сони Цаплиной? Почему-то хочется верить, что оно было пусть небогатым, но счастливым. И хочется в это верить не без оснований: её любила вся семья и близкие, как, например, крёстная Людмила Горелова. Что в её доме, что в домах бабушки с дедушкой и тёток с дядьками Соня желанна всегда, и каждый из них старался побаловать девочку, как мог. Баловала Соню и мать, не забывая при этом и воспитывать ребенка, и заниматься с ним… Строго говоря, любое баловство, будь то покупка мороженного, поход в кино, в цирк или на пляж, было таким поощрением за хорошее послушание, прочитанную книжку, помощь маме по дому или что-то ещё такое. А если было что-то не так — был облом. К слову сказать, Соня терпеть не могла никакого наказания, особенно, когда мама била её по попе ремнём, что являлось своего рода высшей мерой, и применялось только в том случаи, когда ребёнок распускался донельзя. А такое, слава богу, было не часто, даже в пресловутом подростковом возрасте! Да и сама Елена терпеть не могла пороть дочь. Не садистка ведь она! Да, она была иногда строга с Соней, но в это же время ей хотелось быть с дочерью и подругами, которые любят друг дружку, доверяют друг дружке что-то очень личное, а то и просто рассказывали о своих проблемах, обсуждали бы фильмы и книги… Словом, Елена хотела, чтобы дочь не отталкивалась от неё, не боялась, а любила и уважала; чтобы она видела, что мама — это не только человек, который только ругает и бьёт по попе, но и человек, с которым можно и нужно разговаривать, который тебя и поддержит, и утешит, и умрёт за тебя. Поэтому Елена в отношениях с Соней старалась соединять, казалось бы, не соединимое: родительскую строгость и дипломатическую гибкость. То есть, мать могла не только давить на дочь авторитетом, но и полюбовно о чём-нибудь договориться: скажем, в пятницу Соня помоет посуду и приготовит ужин, а в субботу или в воскресенье мама ей поможет помыть полы. И похожих примеров было много! И у Сони с мамой прекрасно всё получалось, пока однажды в жизни матери не случились перемены.

4

На утро, как и было решено, Иванов и Маков направились в школу, где училась погибшая Соня Цаплина. Новость о её гибели стала для многих шоком… Для многих, но, увы, не для всех! Иванов, как это ни печально, не ошибся: бесспорно, были люди и среди одноклассников, и среди педагогов, которые Соню любили и очень глубоко скорбели по её гибели, и у них находилось тёплое слово о своей подруге и ученице; но были те, которым она была немила. А причины для немилости у каждого были свои. Пожалуй, болезненнее всех восприняла страшную новость о гибели Сони её классный руководитель Волкова, Ольга Станиславовна, преподававшая русский язык и литературу. Это была высокая, моложавая женщина со светло-рыжими волосами, собранными в хвост, и большими, серыми, красивыми глазами, полными горечи, скорби и слез. Она плакала по своей ученице, точно мать по своему ребёнку. Да и как Соне не быть для Ольги Станиславовны таковой, если Волкова её учила с пятого класса?

Из допроса Ольги Волковой П. А. Ивановым.

— Какой ужас! — воскликнула Волкова. — Бедная Сонечка, девочка моя! Почему же так произошло?

— Это мы и хотим выяснить, — мягко сказал Иванов. — Скажите, Ольга Станиславовна, какой была погибшая ученицей?

— Не отличница, но и «двоек» не имела, — ответила Волкова, подавая классный журнал. — Вот, взгляните!

Следователь раскрыл журнал: «двоек» не было точно; по гуманитарным предметам — так вовсе везде «пять». Зато по точным и естественным наукам отметки пляшут с «тройки» на «четвёрку» и обратно.

— Точные и естественные науки никогда не были коньком Сони, — сказала Волкова в ответ на замечание следователя. — Её конёк — это вот как раз История, Ин-яз, Литература… Она — чистейший гуманитарий… была. — Волкова на миг отвернулась, прижав к глазам платок, но вскоре вернулась обратно с ещё влажными от слёз глазами. — Простите, просто в голове не укладывается, что Сонечки больше нет… Словно свою дочь потеряла.

Иванов понимающе покачал головой. — Скажите, Ольга Станиславовна, а как Соня ладила с ребятами из класса и другими педагогами?

— По поводу отношений с другими педагогами скажу так, — начала Волкова. — В семье не без урода: есть среди нас и те, кто искренно любит и детей, и свою работу, и отдают им всю свою душу, а есть те, кто, как мне кажется, в школу пришёл по ошибке, и кто понятия не имеет ни о том, как с детьми разговаривать, ни о том, как в коллективе общаться.