Сонет Серебряного века. Сборник стихов. В 2 томах. Том 2

Алмазный бред морщин твоих и впадин
Томит и жжет. Неумолимо жестк
Рисунок скал, гранитов черный лоск,
Строенье арок, стрелок, перекладин,

Вязь рудных жил, как ленты пестрых гадин,

Наплывы лавы бурые, как воск,
И даль равнин, как обнаженный мозг..
Трехдневный полдень твой кошмарно-страден.

Пузырчатые оспины огня

Сверкают в нимбах яростного дня,
А по ночам над кратером Гиппарха.

Бдит «Volva» – неподвижная звезда.

И отливает пепельно-неярко
Твоих морей блестящая слюда.

XI

Твоих морей блестящая слюда
Хранит следы борьбы и исступлений,
Застывших мук, безумных дерзновений.
Двойные знаки пламени и льда.

Здесь рухнул смерч вселенских «Нет» и «Да»,

От Моря Бурь до Озера Видений,
От призрачных полярных взгромождений,
Не видевших заката никогда,

До темных цирков Маге Тепевгагиш —

Ты вся порыв, застывший в гневе яром.
И страшный шрам на кряже Лунных Альп

Оставила небесная секира.

Ты, как Земля, с которой сорван скальп —
Лик Ужаса в бесстрастности эфира!

XII

Лик ужаса в бесстрастности эфира —
Вне времени, вне памяти, вне мер!
Ты кладбище немыслимых Химер,
Ты иверень разбитого потира.

Зане из сонма ангельского клира

На Бога Сил, Творца бездушных сфер,
Восстал в веках Денница-Люцифер,
Мятежный князь Зенита и Надира.

Из статуй плоти огненное «Я»

В нас высек он; дал крылья мысли пленной,
Ваяя смертью глыбы бытия,

Но в бездну бездн был свергнут навсегда.

И остов недосозданной вселенной —
Ты вопль тоски, застывший глыбой льда!

XIII

Ты вопль тоски, застывший глыбой льда!
Сплетенье гнева, гордости и боли,
Бескрылый взмах одной безмерной воли,
Средь судорог погасшая звезда.

На духов воль надетая узда,

Грааль Борьбы с причастьем горькой соли,
Голгофой душ пробудешь ты, доколе
Земных времен не канет череда.

Умершие, познайте слово Ада:

«Я разлагаю с медленностью яда
Тела в земле, а души на луне».

Вокруг Земли чертя круги вампира,

И токи жизни пьющая во сне —
Ты жадный труп отвергнутого мира!

XIV

Ты жадный труп отвергнутого мира,
К живой Земле прикованный судьбой.
Мы, связанные бунтом и борьбой,
С вином приемлем соль и с пеплом миро.

Но в день Суда единая порфира

Оденет нас – владычицу с рабой
И пленных солнц рассыпется прибой
У бледных ног Иошуа Бен-Пандира.

Но тесно нам венчальное кольцо:

К нам обратив тоски своей лицо,
Ты смотришь прочь неведомым нам ликом.

И пред тобой, – пред Тайной глубины,

Склоняюсь я в молчании великом,
Жемчужина небесной тишины!

XV