Сонеты 71, 117 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда

Сонет 71 — это английский или шекспировский сонет. Английский сонет состоит из трех четверостиший, за которыми следует заключительное рифмующееся двустишие. Оно следует типичной схеме рифмовки формы ABAB CDCD EFEF GG и составлено пятистопным ямб — типом поэтического метра, основанного на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. Первая строка представляет собой пример правильного пятистопного ямба:

# / # / # / # / # /

«Нет, более дольше по мне не скорбите, когда умру Я» (71. 1).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.

Критики об специфических особенностях сонета 71.

Сонет 71 — один из первых 126 сонетов, обращённых к предполагаемому «молодому человеку».

(Cheney, Patrick, ed. «The Cambridge Companion to Shakespeare's Poetry». Cambridge: Cambridge University Press, 2007. Print. p. 126).

Более конкретно, сонет — это часть четырёх сонетов 71-74, которые по сути являются «humble bids for affection, cast in tones of deepest gloom», «скромными просьбами о любви, написанными в тонах глубочайшего уныния».

(Wait, R. J. C. «The Background to Shakespeare's Sonnets. New York: Schocken Books, 1972. Print. pp. 73—74).

Сонеты 71 и 72 связаны между собой: двойной сонет», — резюмировала критик Хелен Вендлер.

(Vendler, Helen. «The Art of Shakespeare's Sonnets». Cambridge: Harvard University Press, 1997. Print. p. 327).

Критик Кригер объяснил мольбы поэта к любимому другу сотрудничать со временем и миром двумя способами. Он умоляет его не позволить любви пережить жизнь поэта и не придавать значение поэту, ка личности, придавая его творчеству большей значимости, чем был бы этот шаг оправдан.

(Krieger, Murray. «A Window to Criticism: Shakespeare's Sonnets and the Modern Poetics». Princeton, New Jersey: Princeton University Press, 1964. Print. p. 120).

По сути, поэт в сонете 71 развивает идею о том, что он является одной из причин того, почему к юноше «...is suspect of the wise world», «...с подозрением отнесётся мудрейший мир».

(Baldwin, T. W. «On the Literary Genetics of Shakespeare's Poems and Sonnets». Urbana: University of Illinois Press, 1950. Print. p. 248).

Первое четверостишие сонета 71.

No longer mourn for me when I am dead

Than you shall hear the surly sullen bell

Give warning to the world that I am fled

From this vile world, with vilest worms to dwell

По словам, критика Сары Гайер в первой строке сонета говорится, что после смерти автора сонетов траура быть не должно, но она сформулирована таким образом, что траур происходит сейчас, в определённый момент жизни. Интерпретация Сары Гайер в значительной степени фокусируется на времени и важности того времени, которое используется для траура. В строке есть ограничение по времени, отведённому для траура, только при жизни, но после того, как жизнь закончится, траур должен прекратиться. Строка заканчивается мёртвой окончательностью, создавая ложное ощущение, что предложение закончено, и все же оно продолжается до второй строки. Вторая строка даёт краткое время между жизнью и звуком колокола для скорби, и это, кажется, противоречит первой строке. Кажется, что сонет категорически против траура после смерти, но на самом деле он за то, чтобы оплакивать умерших, но только своевременно. «Сюжет сонета от первого лица требует, чтобы траур — даже если он длится всего одну минуту или один день — скорее совпадал, чем преуспевал, с похоронным звоном, который «предупредит мир о том, что я сбежал» («сбежал от смерти», исключительно сомнительное заключение!)», — сделала «вынутое за уши» умозаключение критик Сара Гайер (Sara Guyer).

Критик Сара Гайер (Sara Guyer) продолжила излагать свои предположения о том, что «дающий предупреждение, описывает послание колокола и следует за повелительным временем первой строки, (Вы) даёте предупреждение, (вы) больше не скорбите. «Колокол, возвещающий о смерти, также указывает на продолжительность траура адресата и, таким образом, звучит как второе обязательство». Слово «fled», «спасающийся» намекает на присутствие, которое больше не существует, но которое исчезло и ушло куда-то ещё или перемещено, ибо уже отсутствует. Употребление слова «мёртвый» подразумевает, что возврата нет, в то время как употребление слова «сбежавший» открывает возможности возвращения.

Последняя строка первого четверостишия следует за оборотом речи «fled», «спасившийся», или бегство из «мерзкого» мира, и намекает на то, что следующий мир ещё хуже, поскольку именно там обитают самые мерзкие черви. Что порождает вопрос о том, будет ли после смерти лучше, чем было при жизни.

(Guyer, Sara (2005). «Breath, Today: Celan's Translation of Shakespeare's Sonnet 71». Comparative Literature. 57 (4): 328–351. doi:10.1215-57-4-328. JSTOR 4122561).

Критик Стивен Бут (Stephen Booth), придерживался совершенно другого подхода к содержанию общей сюжетной линии сонета 71.