Читаем Сонеты 97, 73, 75 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда полностью

Затем в строках 6-10 идёт аллегорическое описания Осени, в котором заключена основная часть подстрочника. Однако в строках 11-14, повествующий бард возвращается в сослагательном наклонении к будущему лету и риторически напоминает, как бы забегая вперёд об приближении зимы в конце строки 14.


Характерным является то, что поэт, как будто забегает вперёд в ходе изложения сонета 97 уморительно заставляя время ускоряться. Бард торопит, подгоняет время, что прямо указывает на психологическое напряжение поэта, как это бывает в состоянии аффекта. Эта особенность вполне может указывает на время начала написания пьесы «Тимон и Троил», учитывая вероятное перемещение расположения сонетов рукописей черновиков редактором Quarto 1609 года перед вёрсткой.


Отличительной особенностью сонета 97, является то, что заключительные строки 13-14 не являются по смыслу автономными, что не вписывается в каноны структуры построения шекспировского сонета. Но строки предшествующие 11-12 следует читать вместе со строками 13-14, так как они входят в одно предложение, это — во-первых.


Во-вторых, строки 11-12 в сюжетной линии главенствуют над строками 13-14, давая им возможность продолжить тему. Таким образом, строки 11-14 сонета стали заключительными, согласно замыслу автора, и были связанными одной темой, что отличает сонет 97 от остальных сонетов последовательности.


«For summer and his pleasures wait on thee,

And, thou away, the very birds are mute;

Or, if they sing, 'tis with so dull a cheer

That leaves look pale, dreading the Winter's near» (97, 11-14).


«Ибо лето и его удовольствия, в ожидании по тебе,

И с тобой напролёт, те самые птицы, онемевшие (от пения);

Или если они запоют, то это, такое унылое приветствие,

Что листья побледнеют, страшась Зимы приближения» (97, 11-14).


Риторическая модель строк 11-14 построена в сослагательном наклонении, в которых повествующий предложил адресату свою версию лета: «Ибо лето и его удовольствия, в ожидании по тебе, и с тобой напролёт, те самые птицы, онемевшие (от пения); или если они запоют, то это, такое унылое приветствие, что листья побледнеют, страшась Зимы приближения»


Фраза строки 14 «dreading the Winter's near», «страшась Зимы приближения» содержит сопутствующий теме подстрочник сонета. Действительно, в сонете 97 речь шла о разлуке поэта с юношей, адресатом сонета, где разлука, которая произошла «летней порой» метафорически сравнивалась с самым холодным сезоном года — зимой. Поэтому фразу «страшась Зимы приближения» можно интерпретировать, как «страшась приближения следующей разлуки».



(Примечание: для ознакомления читателем прилагаю критические дискуссии и заметки, имеющие прямое отношения к сонету 97, которые могут заинтересовать исследователей, занимающихся углублённым изучением наследия гения драматургии.

По этическим соображениям, текст предоставленного материала в ходе перевода максимально сохранен, поэтому автор эссе не несёт ответственности за грамматические сокращения, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).



Критические дискуссии и заметки к сонету 97.


Критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) предположил: «Похоже, здесь начинается новая группа сонетов». Критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) дополнил: «Разрыв между этим и предыдущим сонетом кажется наиболее заметным в Первой Серии (First Series)».


В строке 5 относительно фразы «this time remov'd was», «в это время отсутствовал» критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) пояснил: «Это время, в течение которого Я был далёк от тебя и отсутствовал».

Критик Шмидт предложил ссылку: «Время отсутствия». (Cf.! R. 2, II, III, 79; «время отсутствия», «the absent time»).


Об строке 6 критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone): Cf.! M. N. D., II, I, 112: «The childing autumn», «плодоносящая осень». (Любой желающий может найти в книге Мэсси, стр. 180, объяснение того, что это «тонкий намёк» на тот факт, что (мадам) Элизабет Вернон вот-вот должна была родить ребёнка).


В строке 7 относительно фразы «burden of the prime», «бремя главного» критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) дополнил: «Весна». (Cf.! S.70, 8. — Ed.).


В строке 10 об фразе «hope of Orphans», «надежда Сирот» критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) комментировал, так: «Такая надежда, которую приносят сироты, или ожидание рождения детей, чей отец умер».


Критик Исаак (Isaac) продолжил: «Unfather'd fruit», «непорождённых плодов», где «показывает, что эта фраза является объективным родительным падежом». (Archiv, 62: 4).


Критик Тайлер (Tyler) предположил: «Надежда оставить посмертное потомство».


Критик Бичинг (Beeching) предоставил сопоставление: «Нарождённые сироты», Unborn orphans: Cf.! 60, 13; «times in hope» = «unborn times»; «время надежды» = «времена бесплодия».


В строке 13 относительно оборота речи «dull a cheer», «приветствием унылым» критик Шмидт (Schmidt): «(Показатель) настроения».


Критик Рольф (Rolfe) дополнил: «Выражение лица; его изначальный смысл». (Но не зайдёт ли слишком далеко, если обнаружите уныние в облике птиц? — Ред.).


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии / История
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимосич Соколов

Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Гений места
Гений места

Связь человека с местом его обитания загадочна, но очевидна. Ведает ею известный древним genius loci, гений места, связывающий интеллектуальные, духовные, эмоциональные явления с их материальной средой. На линиях органического пересечения художника с местом его жизни и творчества возникает новая, неведомая прежде реальность, которая не проходит ни по ведомству искусства, ни по ведомству географии. В попытке эту реальность уловить и появляется странный жанр — своевольный гибрид путевых заметок, литературно-художественного эссе, мемуара: результат путешествий по миру в сопровождении великих гидов.

Дж. Майкл Стражинский , Джозеф Майкл Стразински , Петр Вайль , Пётр Львович Вайль , Юлий Александрович Стрелецкий

Фантастика / Литературоведение / Проза / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Юмористическая фантастика / Современная проза