Сонька. Продолжение легенды

Актриса подняла на нее глаза.

— Черный. Я его боюсь.

— Свят, свят, — перекрестилась опять прислуга. — Так зачем он вам нужен? Бегите от него.

— Не могу, — усмехнулась Табба. — Первый раз увидела — и будто магнитом прихватило.

Катенька опустилась на корточки, заглянула Таббе в глаза.

— А может, все это ваши фантазии, барыня?

— Не знаю, — ответила тихо девушка и снова повторила: — Не знаю. Посмотрим. Приготовь мне кофе.

Недалеко от гостиницы «Англетер», за Исаакиевским собором, располагался тот самый ресторан под шатрами, где была назначена встреча Михелины и князя Брянского.

В ближнем сквере под присмотром мамаш и гувернанток шумно играла детвора, здесь же на отдельных скамейках заводили нежные знакомства молодые люди, а из модного ресторанчика доносились звуки фортепиано.

В ресторане за крайним столом сидела Сонька.

Шляпка, изящное пальто, легкий зонт, изысканные туфельки, мягкие, неторопливые манеры, высокомерный взгляд — все это подчеркивало породу, принадлежность дамы к аристократическим кругам.

Она неспешно попивала чай из фарфоровой чашки и листала какую-то газету, не сводя глаз с Михелины, сидящей за несколько столиков от нее и весело беседующей с князем.

Князь приехал точно к назначенному времени, за оградкой ресторана стоял его черный, похожий на дельфина, сверкающий автомобиль.

Пара — Михелина и Александр Брянский — о чем-то легко и непринужденно болтали и смеялись, причем князь отнюдь не стеснялся в выражении своих чувств к новой знакомой и нежно улыбался, поглаживал ее руку сухими длинными пальцами, иногда даже целовал тонкую девичью кисть в изящной перчатке.

Дочь почувствовала взгляд матери и непринужденно оглянулась — на короткий миг они встретились глазами, и Михелина продолжила милое кокетство с седовласым мужчиной.

Мать наблюдала очевидную состоятельность собеседника дочери — дорогие перстни на руках, трость с набалдашником из драгоценных камней, плотный бумажник, который господин пару раз неспешно извлекал из внутреннего кармана автомобильной кожаной тужурки, расплачиваясь за очередной заказ, — и в ней срабатывал ее давний цепкий инстинкт.

Сонька отчаянно гасила его в себе, тем не менее глаза ее ловили каждое движение княжеских пальцев с тяжелыми перстнями, прослеживая путь плотного бумажника от кармана на стол и обратно.

Неожиданно она увидела, что дочка встала из-за стола и направилась в сторону туалетных комнат в дальнем углу зала. Мужчина с откровенной животной заинтересованностью проследил за красивой фигурой девушки, жестом подозвал к себе ловкого официанта, снова извлек из кармана бумажник и вынул оттуда крупную купюру, делая серьезный заказ для столь привлекательной молодой особы.

И Сонька вдруг решилась.

Оставив на столе деньги за чай, она поднялась и не спеша направилась через зал к выходу.

Михелина остановилась перед дамской комнатой и, не понимая действий матери, капризно пожала плечиками.

Брянский по-своему понял замешательство девушки — он с некоторым недоумением поднялся и направился в сторону туалетных комнат, пытаясь понять, что происходит.

Сонька двигалась ему навстречу.

В какой-то момент она «зазевалась», отвлекаясь на что-то несущественное, и с размаху налетела на князя, уронив на пол сразу все — сумочку, зонт и даже шляпку.

— Простите, мадам! — подхватил ее князь. — Великодушно простите!

— Ничего страшного. — Сонька пренебрежительно отстранила его от себя, в мгновение ока выудив из кармана бумажник. — В следующий раз будьте повнимательней, сударь.

— Я случайно.

— Надеюсь.

Он принялся помогать даме собирать вещи, а к ним быстро подошла Михелина и озабоченно поинтересовалась:

— Что случилось, Александр?

— Вот, — несколько смущенно показал тот на Соньку, — по неосмотрительности столкнулись. — И снова извинился перед ней: — Простите, мадам.

— Прощаю. — Она сложила вещи в сумочку, надела шляпку и с высокомерной издевкой улыбнулась. — Прощаю прежде всего ради вашей прелестной дочери.

— Дочери?! — удивленно вскрикнула Михелина. — Я не его дочь!

— А кто же вы? — Сонька продолжала улыбаться.

Девушка с кокетливой надеждой взглянула на господина.

— Александр, кто я вам?

Глаза князя стали вдруг колюче-насмешливыми, он нагловато хмыкнул.

— Пока еще не знаю, Анна.

Михелина вспыхнула, будто получила пощечину.

— И как скоро, князь, вы определитесь?

— Буквально после нескольких встреч, мадемуазель.

— Любопытно… — Девушка медленно повернулась к Соньке, холодно пояснив: — Господин — известный в городе ловелас, а я его очередная знакомая, мадам, — и тут же повернулась к Брянскому: — Вас устраивает такой ответ, князь?

Сделав перед Сонькой легкий книксен, она с высоко поднятой головой направилась к своему столику.

Александр проводил ее слегка ошалевшим взглядом и посмотрел на Соньку.

— Я могу идти?

— Конечно, — насмешливо ответила та, — ваша спутница ждет вас, — и не спеша, с достоинством пошла к выходу.

Князь вернулся к Михелине, сел за стол и жестко произнес:

— Вы поставили меня в неловкое положение, Анна.

— Чем же? — Она холодно смотрела на него.

— Вашими словами… С чего вы взяли, что я известный ловелас?

— А разве не так?