Соннасарнова. Элит (СИ)

Тейн саркастично поднял правую бровь. И тут свет погас. Что-то очень гадостно заскрипело. Звук постепенно нарастал, и через несколько секунд стал таким громким, что пришлось зажать уши. Через этот звук стал пробиваться чей-то близкий писк, потом глухие удары. Наконец, звук резко оборвался. Свет вспыхнул вновь, да так ярко, что резал глаза. Тейн и Кэйн огляделись по сторонам и с удивлением обнаружили, что весь коридор заполнен жирными пищащими бобрами, некоторые бобры все еще трансформируются прямо из воздуха и падают в шевелящуюся массу. Кэйн ткнул особо наглого бобра ногой.

Стена скрипнула и стала постепенно сближаться с противоположной.

— А вот дверь хоть бы на метр приблизилась! — раздосадовано возмутился Кэйн.

— Я даже не хочу узнавать, что это сейчас было, — прокомментировал сие непотребство Тейн.

Он закрыл глаза, а когда снова раскрыл, они горели ярким фиолетовым пламенем. Свет в коридоре стал глуше, а глубокие тени, словно ручейки, потянулись к его ногам со всех сторон, а оттуда — заполнили собой пол, образуя ковровую дорожку. Тейн и Кэйн бросились по дорожке к зеленой двери. Стены коридора начали сдвигаться несколько быстрее, однако теперь не прошло и минуты, как они оказались перед запертой дверью. Не тратя времени на расспросы, Тейн сделал рваный жест рукой. В следующую секунду раздался треск, и дверь рассыпалась в щепки. Тейн улыбнулся и шагнул в комнату. Едва Кэйн вошел следом, стены коридора сомкнулись с чвакающим звуком, раздавливая последних бобров. Кэйн отпрыгнул в сторону, дабы не забрызгать френч.

— В другом мире им будет лучше, — пробормотал он.

— Что это было вообще? — не выдержал повелитель теней, требуя пояснений.

— Рифмованная магия. Умею вот пользоваться.

— Если данный ужас можно назвать «умею»! — не отказал себе Тейн в ехидстве.

Кэйн огляделся, игнорируя его замечание. На сей раз — просторное, освещенное электрическими лампами помещение.

— И? Это и есть место назначения? — Тейн как-то нехорошо посмотрел на спутника.

— Имей терпение, — усмехнулся Кэйн и направился через комнату.

Тейн последовал за ним, ворча что-то про скуку.

— Тейн, у тебя есть мечта? — неожиданно спросил Кэйн, остановившись и повернувшись к нему. Вид при этом у него был вполне серьезный.

Алкайдэ просто не нашелся, что ответить.

— Ваши переходы столь внезапны, — наконец, выдавил он.

— Нет, я серьезно. Ответь.

Алкайдэ задумался. Он уже давно не ставил перед собой особых целей, живя как живется.

— Даже не знаю. Как-то не думал. А у тебя? — попытался он быть вежливым.

— Не верю, что нет. У всех она есть, даже если так недостижима, что ты упрятал ее в глубине сознания и думаешь, что забыл. Подумай об этом. Ответишь потом.

Тейн с облегчением вздохнул. Разговор откладывается на неопределенный срок. Это значит — никогда.

Кэйн направился к двери в противоположном конце помещения.

— Заперто, — флегматично констатировал он.

Тейн даже не удивился.

— Ломать? — и он уже шагнул, чтобы обойти Кэйна.

Кэйн постучал. Дверь отворилась с легким скрипом. Доктор решительно вошел, ускорив открытие двери легким толчком.

Они оказались в хорошо освещенном помещении со стенами из светлого камня, наполовину задернутыми тяжелыми алыми гардинами. Это было странно, так как окон в комнате не наблюдалось. Там было ужасно накурено какими-то благовониями, а источник этого дыма находился в руках у скорчившейся в кресле посреди комнаты старухи.

— Интере-есно, — нараспев произнес Тейн, скрестив руки на груди. Теперь вся его поза выражала ожидание длинного и обстоятельного повествования.

Но ему не было суждено услышать этот рассказ.

Старуха прокашлялась и воззрилась на них мутными глазами.

— О-о… — прокаркала она, — доктор пожаловал. Редко меня люди находят, видать нужда срочная пригнала, не так ли, голубчик?

Кэйн раздраженно скривился.

— Мне нужно узнать ответ на вопрос.

— Да что ты, — ухмыльнулась старуха.

Тейн с интересом наблюдал за разыгрывающейся у него на глазах сценкой.

— Я тебе не справочник, голубчик, — продолжала скрежетать старуха. — Это ж надо было такой наглости набраться, чтобы меня тревожить! Хотя я давно заметила, что ты глуповат…

Старуха все скрежетала, но слабо, было заметно, что она довольна тем, что ее покой потревожили. Это было очевидно всем присутствующим, и Кэйн слабо усмехнулся. Он уже открыл было рот, чтобы продолжить, но старуха вскинула руку и заставила его молчать.

— Погоди, покажу я кое-что.

Она вытянула руки перед собой, морщинистыми ладошками внутрь, и между ладошек ее появилось слабое сияние. Вскоре оно расширилось, и в ореоле света можно было увидеть толстую золотую нить. Она сверкала, и казалось, что и сама излучает сияние.

— Ух ты, — против воли восхитился Кэйн. — Никогда раньше подобной не видел.

— Это жизненная нить твоего друга, — усмехнулась старуха.

Тейн и Кэйн еще раз внимательно посмотрели на крутящуюся нитку.

— А глянь-ка сюда!