Сонные глазки и пижама в лягушечку

– Гвендолин, Гвендолин. Я уверен, ты не из тех полуграмотных полудурков, которые считают мифы набором преувеличений. Миф, чтоб ты знала, – это метафорический метод компактного и драматизированного описания исторических событий и психологических состояний, оказавшихся для современников слишком сложными. Поэтому, румяная пипка, если бозо и догони говорят, что межзвездный ковчег опустился на северо-востоке – а что у нас к северо-востоку от Нигера? Правильно, Египет! – то, значит, имеется в виду некое внешнее событие, или цепочка событий протяженностью в несколько веков, или просто психологический феномен, разновидность массового гипноза. В любом случае африканцы отмечают, что, когда ковчег приблизился к Земле, под гнетом его веса в небо ударили фонтаны крови. Подумай: красные лучи, бьющие из некоего экипажа, – разве это не похоже на описание посадки космического корабля?

Тут Даймонд выбрасывает руку тыльной стороной вперед – так резко, что вы инстинктивно пригибаетесь.

– Что, шалят нервишки? Говорят, это признак нечистой совести.

Вы краснеете. Он ухмыляется. Андрэ шумно двигает запаску. Рука Даймонда, пахнущая вагинальной смазкой, качается возле вашего носа. Он, по-видимому, хочет показать вам наколку.

– Смотри, это копия известного наскального рисунка, изображающего три состояния космического корабля, на котором прилетели Номмо. Даже человек с воображением государственного чиновника легко распознает в этих кругах и лучах различные стадии работы реактивных двигателей.

– Да, может быть. Наверное, это можно принять за ракету… С натяжкой, конечно, но можно. Я одного не понимаю: зачем надо было накалывать ракету на руку?

Даймонд улыбается, как мальчишка:

– Чтобы все официанты в ресторанах бозо передо мной на цыпочках бегали.

– Очень хитро.

Вы ждете дальнейших объяснений, однако слышите лишь монотонный стук дождя, печатающего свои мемуары на крыше машины, и тот характерный шорох в багажнике, с которым обертки от эскимо превращаются в обезьянье конфетти. Вы боитесь, что Даймонд тоже услышит бумажный шорох, и облегченно вздыхаете, когда он наконец говорит:

– Знаешь, даже символично, что во время нашего разговора идет дождь. Ведь Номмо, которых называли «смотрителями вселенной» и «стражами души», являлись также «несущими дождь» и «повелителями всех вод». Их задача, судя по всему, заключалась в том, чтобы передать человеческой расе определенные духовные принципы. Иногда мой ум расслабляется, и я слышу отголоски этих принципов в шуме дождя.

– Все понятно. Слышишь голоса, да, Ларри? – Тут Андрэ испускает короткий визг, и вы восклицаете: – Ух ты, и правда! Чей-то голос!

Даймонд смотрит на вас так пронзительно, что вы хватаете его за руку и сжимаете дурацкую наколку.

– Извини, шучу, – говорите вы. – Но объясни: если твои Номмо, твои пришельцы с Сириуса, были повелителями вод и дождей, то почему они ошивались в Сахаре? Там же все пересохло, сплошная пустыня!

– Пять тысяч лет назад в Африке было гораздо больше воды, чем сейчас. Великие африканские пустыни – сравнительно недавний феномен. Номмо, вероятно, прилетели туда, где воды хватало в избытке. Да и на борту у них имелось много воды. По-другому просто быть не могло.

– Это почему?

– Да потому, – отвечает он, – что Номмо были земноводными.

17:12

Пока дождевые капли чертят рваные зигзаги по ветровому стеклу, словно жучки-короеды, бегущие на фестиваль гнилушек, а запертый в темном багажнике Андрэ продолжает рвать бумагу с упорством секретаря республиканского президента, Даймонд монотонно гнусит о странных существах с перепончатыми руками и рыбьими хвостами, полулюдях-полуземноводных, основавших цивилизации догонов и бозо. Выходит, что Номмо основали и другие, более ранние и значительные цивилизации, ибо Даймонд рассказывает об ассирийцах, вавилонянах и шумерах, сохранивших предания о существах, которые пришли из страны болот и озер и принесли людям письменность и духовные ценности. Фрагменты древнешумерской иконописи и клинописи, являющиеся старейшими известными нам образцами письменности, повествуют о человеке-рыбе по имени Оаннес. Этому существу приписывают многие деяния и роли, впоследствии использованные евреями для создании образов библейских героев – таких, как Ной и прочие персонажи Ветхого Завета. Оаннес, похоже, послужил прототипом самого Иеговы, хотя догоны и бозо настаивают, что Номмо были не богами, а всего лишь высокоразвитыми смертными.

– Тем не менее, – продолжает Даймонд, – существуют несомненные параллели между историями о Номмо и Христе. Один французский антрополог цитирует рассказ догонского священника о том, как Номмо «разделил свое тело, чтобы накормить людей». Ничего не напоминает? Ты когда-нибудь причащалась, Гвендолин? Брала в рот божественную плоть?

Насладившись вашей брезгливой гримасой, он продолжает: