Сонный лекарь-1

Не-не-не! Раз уж дали мне процент от доходов в общем деле, то буду решать проблемы и внутри команды. Пока Романов-младший искал нам главного бухгалтера, мне пришлось телепортом метнуться в Воркуту — регион с самым большим количеством тюрем на квадратный километр.

…

Заполярье! Здесь девять месяцев в году лежит снег. Полярные дни и ночи могут тянуться месяцами. А резкие порывы ветра смогут сбить взрослого человека с ног. Именно здесь род Рюриковичей построил колонию-поселениЕ «Альбатрос» для тех, кто совершил преступление впервые или по неосторожности. Речь о преступлениях лёгкой и средней тяжести.

— Давненько у нас не было гостей, — шрамолицый охранник глянул на гудящий винтами вертолёт за моей спиной. — Так это вы оплатили внеплановую доставку продуктов к нам на остров?

— Да, — киваю, кутаясь в пуховик. — Может, внутрь зайдем? Там, откуда я прибыл, сейчас на сорок градусов теплее, чем тут у вас.

Проводив в комнату для ожидания, шрамолицый сразу выставил мне на стол гранЁный стакан с горячим чаем. Тут же появилась горячая тарелка с пирожками… с картошкой, с капустой.

Шрамолицый метнулся к двери и, высунув голову, рявкнул.

— Антонина! Тащи беляши его благородию. Да-а-а! Тому самому, который нам продукты с югов привёз.

— Да иду я, иду, — донеслось ворчание из коридора. — Считай, только из печи достала.

«Юга» — это ещё одна интересная присказка жителей Воркуты и её окрестностей. Здесь всё, что находится ниже линии полярного круга, называют югами.

Пышногрудая дама лет сорока ввалилась в комнату боком. Плюхнула на стол мегатарелку, доверху заполненную беляшами. От аромата выпечки рот тут же наполнился слюной.

— Вы не могли бы, — указываю на гору еды, — ещё два раза по столько же испечь и мне с собой отдать? Я всё оплачу. Хочу друзей порадовать нашей русской кухней.

Антонина, удивлённо похлопав глазами, перевела взгляд на шрамолицего.

— Издалека господин к нам приехал, — охранник понимающе кивнул. — Ты давай дуй на кухню. Сама всё слышала. Надо еды в дорогу собрать.

Стоило даме снова исчезнуть в коридоре, как сотрудник колонии пояснил.

— У нас тут всё просто, ваше благородие. Как Сопряжение началось, колонию под своё крыло один северный князь забрал. Мы тут одёжку шьём, электрику всякую собираем, а он нас продуктами обеспечивает. Ну и связь с материком по вертолёту.

Шрамолицый по-простецки указал рукой на стакан чая.

— Вы тут подождите. Я Мамалыгина со смены в цехе заберу и сюда к вам приведу.

…

Минут через двадцать мы с Мамалыгиным Павлом Константиновичем сидели за одним столом. Сам собой нарисовался второй стакана чая и тарелка для перекусов. Антонина, охая, умчалась прочь. Интересно, а её-то за что в колонию-поселение отправили?

Пухлолицый заключённый сидел на стуле, сохраняя идеально ровную осанку. Прозвище «Мамай» ему дали за фамилию, а не за внешность. Человека честнее, чем Мамай, в среде финансов Российской Империи не найти. Ему даже срок скостили с десяти до пяти лет из-за коллективного письма, написанного банкирами на имя императора.

— Молодой человек, — Мамай прищурился. — Среди свидетелей, да и в суде, мы не встречались. Род Зубровых вас бы тоже наверняка не стал подсылать. Однако вы похожи на следователя, вёдшего моё дело.

— Похож, но я больше не Салтыков, Пал Константинович, — кладу на стол свой серебряный паспорт. — Моя нынешняя фамилия Довлатов. Я вышел из рода Салтыковых четыре года назад и не имею никакого отношения ни к ИСБ, ни к правоохранительным органам. Сейчас проживаю не в Российской Империи, а далеко за её пределами. Так уж получилось, что моей фирме нужен финансист вашего уровня.

Ситуация довольно щекотливая во всех аспектах. После отсидки в тюрьме Мамая на руководящую должность нигде официально взять не могут. Закон такого не позволяет. К тому же из-за Сопряжения и потери большей части финансовой базы РИ на рынке кадров царит чёрт знает что.

Однако наша компания находится в Аране. А источниками финансирования выступают другие страны.

— Финансист в военную компанию? — Мамай с некой теплотой глянул на листок с моим предложением о работе. — Вам стоит поискать страны-партнёры РИ, дабы избежать двойного налогообложения. Ох… что-то увлёкся.

Не отрывая руки от листа с предложением о работе, Мамай глянул на меня.

— Я же правильно понял, что вам нужен свой человек внутри компании?

— Скорее нейтральный сотрудник, чем лично мой, — качаю головой. — В «Романов и КО» все участники сделки будут тянуть одеяло на себя. Это неизбежно, ведь «дело рода для благородных прежде всего». В Аране мне нужен такой же человек, как и я сам. Нейтральная сторона, заинтересованная в том, чтобы выстроенный бизнес-механизм работал как часы и никто не тырил смазку. Вы, Пал Константинович, честны настолько, что за вас заступился весь банковский сектор Российской Империи. И, в то же время, достаточно авторитетны, чтобы задавить притязания на повышенную прибыль одного из участников «Романов и КО».