Сонорэ. Найти путь домой

Дион сказал "из живущих ныне" значит ли это, что о смерти Веларии уже стало известно? Или она все-таки не была Истинной и Ювентаний имел что-то другое в виду, когда называл её так? А может, её магисторство хранилось в тайне? В прочем, мне-то какая разница….

Лес оказался ближе чем я думала и уже через полчаса мы пробирались сквозь заросли травы. Впереди шел дион, ведя Орга на поводу, следом ехал Риан и замыкала шествие я. Перед тем как въехать под низко нависающие ветви, Лекс посоветовал слезть с лошадей и если бы он перед этим не рассказывал про огромное количество ползучих гадов, я бы так и сделала.

Продвигались мы медленно, а все потому, что дион каждый шаг проверял на наличие ям и нор чтобы, не дай Бог, его любимый конь не повредил свои драгоценные конечности. Почему-то когда мы ночью гнали во весь опор, удирая от возможной герцогской погони, или пересекали Змеиную яму, его не волновали возможные выбоины и рытвины.

Воспользоваться магическим светильником дион тоже почему-то отказался, только несколько раздраженно посоветовал заткнуться в ответ на дельное, по моему мнению, предложение. Пришлось замолчать, очень уж странно вел себя парень — постоянно прислушивался и настороженно вглядывался в кусты и подозрительные тени. Что он мог там увидеть такого тревожащего, я понятия не имела. По мне лес был самым обычным, деревья, кусты и трава ничем особым похвастаться не могли — такие же тихо шелестящие и до отвращения похожие на все, что я раньше видела.

Кроме диона нервничала только Холера, она беспокойно пряла ушами, шарахалась от малейшего движения и норовила свернуть в сторону. Справляться с этой тварью становилось все сложнее, наше противостояние кончилось тем, что своенравная кобыла статуей встала на месте, наотрез отказываясь двигаться вперед. На все мои понукания, ругательства и угрозы лошадь не реагировала, хотя еще совсем недавно сбросила меня на землю всего лишь за то, что я не пожелала отдать ей половину яблока.

Когда же я собралась позвать Лекса, чтобы он угомонил заартачившуюся скотину, оказалось, что никого впереди нет. Никто и не заметил как я отстала.

Холера мелко задрожала и сделала несколько мелких шагов, совсем рядом шевельнулись кусты и тут эта несчастная трусиха, эта многократно проклятая кандидатка на посещение живодерни, резко сорвавшись с места, рванула в сторону от протоптанной тропинки. Кусты плетьми били по ногам, деревья норовили садануть нижними ветвями по макушке или, на худой конец, задушить, вцепившись в плащ. Перепуганное животное мчалось, не разбирая дороги, резко кидаясь из стороны в сторону и дрожа всем телом. Я сидела в седле и мечтала только об одном — о возвращении голоса. Хотя, о том чтобы не вылететь из седла и не свернуть шею в темноте мечталось тоже.

Внезапно кусты закончились, Холера выскочила на дорогу и тут же резко затормозила, но только для того, чтобы встать на дыбы и послать мою напуганную тушку в короткий полет, закончившийся весьма болезненным ударом об утоптанную землю. Сквозь застилающую глаза темноту я увидела позорное бегство четвероногого транспорта, а потом пришли галлюцинации, и мне стало не до этого.

Глюк в виде снежно-белой кошки телосложением напоминающей пантеру средних размеров, довольно облизнулся и уселся на задние лапы. Небесно-синие глаза с серебряными искрами смотрели с любопытством, стоящие торчком ушки с забавными кисточками на кончиках прислушивались к удаляющемуся ржанию беглянки. Галлюцинация была бы вполне симпатичной, если бы не зевнула, продемонстрировав впечатляющие клыки, и сидела метров на сто — сто пятьдесят дальше.

Животное потянулось, выпустив когти и тягучей походкой подлинного хищника начало приближаться к моей застывшей в немом ужасе персоне. Похоже, киска была голодна. Вот только становиться поздним ужином в мои планы не входило.

Помнится, хищников нельзя провоцировать бегом? Ха! Пусть тот, кто это сказал сам окажется наедине с жаждущей крови тварью.

Кошка удивленно мявкнула и ринулась в погоню за сбежавшей едой, но догнать, прежде чем предполагаемый поздний ужин взлетел на дерево, не успела.

— Киса, брысь! — Дерево оказалось очень разлапистым и крепким, так что сидя почти на самой верхушке, я не опасалась рухнуть вниз, только немножко тряслась и молилась, чтобы это голодное животное не вздумало лезть следом.

Кошка склонила голову на бок и поставила одну лапу на ствол.

— Даже и не думай! Это мое дерево и нам двоим здесь места не хватит! — Лапа переместилась с коры на траву, её хозяйка обвила пушистым (особенно на кончике) хвостом лапы и вперилась в меня немигающим взглядом.