Сонорэ. Найти путь домой

— Ничего хорошего, Лекс. И в прогнозируемом будущем ничего положительного нам не светит. — Меня начало трясти. Чем больше злился Марферн, тем сильнее его магия давила на меня и ладно, если бы это была просто настоящая черная магия, но это…. Это было даже хуже. Пусть магия мрака разрушительна сама по себе, но когда ей управляет в гневе… Хуже этого только магия света под контролем чистой ненависти и злобы, измененная, безобразная и уродующая как хозяина, так и все, к чему прикоснется сама сила. Именно это сейчас скалилось перед моим лицом, сжимало ледяной когтистой лапой сердце.

Победить такое невозможно и даже если уничтожить дряхлое тело хозяина ситуация станет только хуже — ничем не контролируемая магия вырвется на свободу и питаясь чужой злобой станет практически неуязвимой. Столь уродливая сила никогда не примет нового хозяина и не пощадит никого просто потому, что ненависть Марферна к окружающим стала для неё не элементарным приказом, а смыслом существования. Предназначением.

— Мы можем что-нибудь сделать? — Дион просто интересовался, он не впадал в истерику, хаотичную жажду действий или бессмысленную злобу, а думал. Весьма необычное качество для пусть и бывшего, но наемника Коста. Насколько я помню, глава гильдии наемников вдалбливал в своих ребят одну незатейливую мысль: "Действовать сейчас, врагов считать после", это, конечно, было по-своему эффективно, но не всегда.

— Можем. Ты мне доверяешь? — Я сама боялась того, что собиралась сделать и будь у меня другой вариант, я бы выбрала его. Любой. Только не тот, что так настойчиво подсовывала мне под нос судьба.

— Конечно. — Я кожей почувствовала его улыбку.

— Тогда подумай над фразой выгравированной на твоем мече.

— Это не полный вариант. Целиком фраза звучит так:

— Смерть не есть конец…. — Начала я.

— …и не есть начало… — Продолжил дион, а дальше подсказала память, и мы закончили в один голос:

— …это просто сон.

— Ты хочешь погрузить Марферна в вечный сон при помощи жезла? — Сквозняк грубо прошелся по босым ногам, вызывая мурашки и дрожь. Просто ветер, ни в коем случае не страх. Для него места не оставлено.

— Почти. Но мне нужно получить над ним власть, а теперь это можно сделать только одним способом. — Я тяжело вздохнула и, сбросив руки диона с плеч, шагнула к Марферну. Герцог попытался остановить меня, но не успел — хватило одного якобы неловкого движения, чтобы старческая рука выпустила жезл и тот разбился, устлав пол мерцающей пылью. Придерживая онемевшую кисть здоровой рукой, и глядя в полыхающие злобой выцветшие глаза, я сказала: — Мы согласны. Наследником станет выживший. — Стоило только повернуться, чтобы увидеть уверенный и решительный темно-фиолетовый взгляд. Наверное стоило, хотя бы для собственной уверенности, но я не решилась.

— Я могу драться своим оружием? — В голосе Лекса не было ни капли нерешительности, я понадеялась, что он все понял правильно. Ведь в конечном итоге все будет зависеть от него.

— Ты можешь. Но вот она, — Марферн крепко схватил мою пострадавшую кисть, боль цепкими коготками рванула до самого плеча, да так и осталась, никуда не исчезнув. — Ты, тварь, отдашь Когти. Не думай, что я не знаю предназначения этого сомнительного украшения. — Вампирий артефакт упорно не желал слезать с рук, но все-таки подчинился, полоснув напоследок по запястью лезвием, металл в мгновение ока впитал кровь. Что ж, теперь Когтями смогут воспользоваться только мои потомки, артефакт добровольно избрал хозяина. Хоть какая-то хорошая новость.

Левая рука плохо держала меч на весу, но это не было проблемой — правой я еще могла двигать. Даже не смотря на внутреннее оцепенение.

Лекс долго, очень долго рассматривал лезвие своего меча, словно опасался, что кто-нибудь из свиты Марферна мог испортить оружие или нацарапать на нем что-нибудь скабрезное. Дион все тянул и тянул, не торопился поднимать глаз от стального зеркала. Хотя, мне-то куда торопиться? Все ведь решено. Осталось только заручиться поддержкой Лекса.

— Ты ведь все понимаешь, правда? — Темноволосая голова все так же, не поднимаясь, кивнула. — Простишь меня?

— Тебе я прощу все. — Фиолетовые глаза с вертикальным зрачком жестко впились в мои и дион атаковал. Молниеносно, в полную силу.

Лезвия с печальным стоном столкнулись и, погладив на прощание друг друга, разошлись. Чтобы встретиться вновь. И вновь. И вновь. Металл звенел, развевались черные волосы, вспыхивал в лучах светильников зеленый шелк, а мы все не разрывали взглядов. Я ждала, а он… прощался перед долгой дорогой. Даже не так, перед долгим сном, возможно длиной в вечность. В принципе, это не так уж и долго….

Фиолетовые глаза всего на миг скрылись за завесой ресниц, прощаясь окончательно, и я поняла — пора. Всего один удар, одно почти неуловимое движение и сталь разрывает мышцы, крушит кости и разрезает артерии.

Глаза в глаза, совсем рядом, еще один миллиметр и это уже будет крепкое объятие. Ткань платья быстро намокает и столь же стремительно тускнеют необыкновенный, нечеловеческий взгляд.