Сонорэ. Найти путь домой

А вот дракон вообще выглядел так, словно появляющиеся из ниоткуда девушки в его сокровищнице дело обычное и абсолютно непримечательное. Короче говоря, само спокойствие с примесью язвительности и очень странным взглядом. Расчетливым таким и довольно неприятным.

— Недалеко?! Да где я проводника с лошадьми возьму? У меня же ни денег, ничего нет, даже одежда не моя. А за костюмчик, кстати, спасибо. — Со злости я пнула валун и теперь прыгала на одной ноге. Правильно говорили мне — нервы беречь надо, а то конечности пострадают, хорошо Моргрейну — спокойный как танк. Бронированный такой. Чешуйчатый.

Пока я бесновалась, дракон сходил в сокровищницу и принес довольно увесистый мешочек. То, что он увесистый, я ощутила, когда кошелек упал мне на вторую ногу. Звон денег тут же отогнал боль, и я с радостной улыбкой посмотрела на такого милого и симпатичного дракончика.

— Это мне?

— Тебе, тебе. — Царственно кивнул Моргрейн.

— Безвозмездно? То есть даром? — Я говорила, что очень люблю драконов?

— Ну прям-таки! Вернешь потом, — Не говорила? Вот и правильно, потому что… — с процентами. — Потому что все они гады чешуйчатые!!! — Я доведу тебя до деревни, там как раз сейчас есть проводник, судя по его словам, он исходил Империю Сонорэ, Золотой Край и Долину Верты вдоль и поперек. Лошадей возьмешь у старосты деревни, где я на данный момент живу, старик Гирейн хоть и жлоб, но с ним вполне еще можно договориться. — Дракончатый рыцарь внимательно окинул меня взглядом, задержавшись на лице, добавил. — А еще тебе понадобится вот это. — И достал как будто из воздуха длинный, иссиня черный плащ с серебряной застежкой у горла.

— Зачем? Синяк скрывать? — Пока я куталась в удивительно легкий плащ, Моргрейн душераздирающе вздохнул и принес меч в ножнах.

— Вот, от души отрываю. — Судя по невыносимо тоскливому взгляду, действительно от души. — Он с серебряным покрытием, сама догадаешься зачем, или подсказать?

— Нечисть? — Это плохо, но ожидаемо.

— Она, родимая. Лютует потихоньку на дорогах. Да и разбойники не сидят по домам.

— Ну это понятно, а плащ-то зачем? — Жёлтые глаза ехидно прищурились, пока их хозяин наблюдал, как я бестолково пытаюсь привесить ножны к поясу.

— У тебя слишком приметные волосы и глаза, желательно тебе лицо вообще не демонстрировать.

— Почему? — Моргрейн прервал мои бесплотные попытки привесить меч, и сам затянул все необходимые ремешки, заставив меня поперхнуться воздухом.

— В этом краю не жалуют темноглазых, а такой цвет волос даже я впервые встречаю.

— Нормальный цвет, — я скосила глаза на подсохшую прядь. — Темно-бронзовый. А что за проблема с глазами-то?

— В Долине Верты с древности считается, что чем темнее глаза, тем темнее душа человека. На севере на это не обращают внимания, но тут по-прежнему это играет большую роль. К тому же у всех жителей здесь глаза либо серо-голубые, либо светло-зеленые. В общем, надевай капюшон и прекрати задавать глупые вопросы. Тебе вообще полагается взывать ко всем богам разом и сетовать на жестокую судьбу, или головой об стену биться. — Несколько ворчливо, но вполне добродушно напутствовал меня дракон.

— Моргрейн, а почему ты мне помогаешь? — Спросила я, когда мы уже выходили из пещеры, резкий переход ослепил меня и пока глаза привыкали к солнцу, дракон весело ответил:

— Люблю наглых — молодость вспоминается. — Ностальгически вздохнул он, и, предложив мне руку, повел по неприметной тропинке вниз.

Вот и верь после этого, что все драконы скряги, кровожадные монстры и коварные твари.

На постоялом дворе было шумно, пахло подгоревшим мясом и спиртными парами. Кое-где уже была поломана мебель и довольные, а потому бессознательные граждане вповалку спали на развалинах. В общем, очень сильно напоминало университетскую столовую после очередного посещения нашей группы.

Основная компания собралась вокруг одного большого стола, из толпы то и дело доносились выкрики: "Пей до дна!", "Встань и не шатайся — больше влезет!", "Я на тебя поставил, гад!". Там явно в самом разгаре был спор, но тут толпа разочарованно вздохнула и стала расходиться. Двое дюжих молодцов тащили к выходу огромного бугая, тот пьяно рыдал и, судя по запаху, даже слезы его были спиртосодержащими.

Когда народ окончательно разошелся, перед нами предстал молодой человек лет двадцати пяти. Темные волосы, забранные в длинный и весьма лохматый хвост, красная опухшая рожа, явно пьяная, черные глаза (чуть косящие, я понадеялась, что это от пьянства, а не от рождения) и прямой нос. Правую бровь перечеркивал короткий бледный шрам, особо выделяющийся на алеющей в данный момент коже. Под темно-коричневой походной одеждой угадывалось стройное тело, не накаченное до безобразия, а с какой-то затаенной силой. В общем, если бы не крайняя степень опьянения, он был бы довольно симпатичным, хотя и не в моем вкусе.

Пока я рассматривала победителя, который, пьяно хихикая, собирал свой звенящий выигрыш, Моргрейн как-то подозрительно нервно топтался рядом.