Сообразительный мистер Ридер. Воскрешение отца Брауна

Обычно мистер Ридер приходил в театр один, ибо друзей у него не было, и за пятьдесят два года он так и не успел познать романтики или нежной страсти, порождаемой мечтами. Но ему все же удалось познакомиться с некой девушкой, не похожей ни на одну из тех, с которыми ему приходилось встречаться раньше. Звали ее Белмэн, Маргарет Белмэн, и однажды он спас ей жизнь. Хотя это вспоминалось ему не так часто, как тот факт, что он же и поставил эту жизнь под угрозу, прежде чем спасти ее. К тому же у него был и другой повод чувствовать себя виноватым.

Однажды он задумался о ней всерьез – мистер Дж. Г. Ридер всю жизнь думал о разных людях, хотя большинство из них заслуживали намного меньше уважения, чем мисс Маргарет Белмэн. Он представлял себе, как она выйдет замуж за одного очень красивого молодого человека, который каждое утро встречал ее трамвай на углу набережной Виктории и каждый вечер провожал ее до Луишем-хай-роуд. Свадьба у них будет прекрасной: со взятыми напрокат автомобилями, с приходским священником, ведущим церемонию, с праздничным обедом, во время которого молодожены сфотографируются на лужайке перед домом в окружении радостных, но не утративших трезвость суждений родственников. А затем на специально приготовленном по такому поводу автомобиле они уедут в курортный Истборн, где проведут роскошный медовый месяц. А после этого их будут ждать однообразие и мелкие неурядицы повседневной жизни, собственный маленький автомобиль и игра в теннис по субботам.

Мистер Ридер глубоко вздохнул. Насколько проще была жизнь на сцене, где все сложности возникают в первом акте и улаживаются, ко всеобщему удовлетворению, в последнем. Он рассеянно крутил в пальцах два зеленых бумажных прямоугольничка, которые попали к нему тем утром. Ряд «А», места 17 и 18. Контрамарки прислал ему управляющий, которому он в свое время оказал кое-какую помощь. Театр назывался «Орфеум» (если так можно сказать, место рождения дешевой мелодрамы), давали «Огни мщения». Вечер обещал быть приятным.

Он достал из ящика стола конверт, написал на нем адрес театральной кассы и начал писать письмо, в котором объяснял, почему не может использовать присланные ему билеты, когда у него возникла неожиданная мысль. Он был кое в чем виноват перед мисс Маргарет Белмэн, и это тяготило его и не давало покоя. Однажды он исключительно в прагматических целях назвал ее своей женой. Да, это нелепейшее утверждение понадобилось для того, чтобы успокоить одну сумасшедшую, это верно, и все же оно было произнесено. Сейчас мисс Белмэн устроилась на хорошую работу – секретарем в штабе одной из политических партий, за что ей следовало благодарить мистера Дж. Г. Ридера. (Если бы она знала, что без его участия здесь не обошлось!)

Он придвинул к себе телефонный аппарат и вызвал ее номер. После обычного ожидания в трубке раздался знакомый голос.

– Э-э-э… Мисс Белмэн? – мистер Ридер, покашляв, прочистил горло. – У меня тут… э-э-э… есть пара билетов в театр на сегодня. Не хотели бы вы пойти?

Последовало изумленное молчание, а потом:

– Спасибо за приглашение, мистер Ридер. Я с удовольствием пойду с вами.

Мистер Дж. Г. Ридер побледнел.

– Я хотел сказать, что я эти билеты… Я просто думал, что ваш… Э-э-э… Что кто-нибудь другой захотел бы пойти… То есть я…

На другом конце провода раздался тихий смех.

– То есть вы не хотите идти со мной, – предположила она.

И тут мистер Ридер совершил грубую ошибку, непростительную для человека с его опытом:

– Где-то через час я зайду за вами! – поспешно воскликнул он, испугавшись, что сейчас она обидится на него. – Только я вообще-то думал…

– Давайте встретимся в театре… В какой театр мы пойдем? «Орфеум»? Чудесно! Тогда в восемь.

Мистер Ридер положил трубку, обливаясь потом и чувствуя себя совершенно обессилившим. По правде говоря, до сих пор он ни разу не водил женщин ни на какие светские развлечения, и теперь, начиная осознавать, что его ожидает, стал стремительно терять спокойствие, даже начал задыхаться. Убийца, проснувшийся в камере смертников после сна о хмельной пирушке, не испытывает столь мучительных переживаний, какие выпали на долю мистера Ридера, которого из спокойного, хоть и коварно изменчивого течения привычной жизни вырвал и стал неумолимо притягивать к себе водоворот неизведанности.

– Господи помилуй! – прошептал мистер Ридер, использовав выражение, которое срывалось с его уст исключительно в переломные для его внутреннего мира минуты.

Под началом мистера Ридера работала одна молодая женщина, которая соединяла в себе щепетильную до дотошности аккуратность в складывании документов с полным отсутствием тех женских качеств, которые превращают мужчин в богов и в былые времена бросали армии Менелая на стены Трои. Мистер Ридер обращался к ней не иначе, как «мисс», хотя и подозревал, что фамилия ее была Оливер. В действительности, хоть он об этом и не догадывался, она давно уже вышла замуж и обзавелась двумя детьми.

Мистер Ридер направился на верхний этаж здания на Риджент-стрит за советом и инструкциями.