Сообразительный мистер Ридер. Воскрешение отца Брауна

– И что же убедило вас в их невиновности? – спросил Блейк, адвокат, заинтересованно подавшись вперед.

– Всего лишь то, как они волновались, когда слышали обвинение в свой адрес, – ответил отец Браун.

– И в чем конкретно это выразилось?

– Вы уж меня простите, – сказал священник, впрочем, не особенно смущаясь, – но я посчитал, что был обязан включить и их, и всех остальных в число подозреваемых. Я подозревал мистера Крейка и капитана Уэйна в том смысле, что рассматривал возможность или вероятность их виновности. Я говорил им, что пришел на их счет к определенным выводам и сейчас готов рассказать им, что это были за выводы. Удостовериться в их невиновности мне помогло то, как и с какой скоростью их неведение сменялось негодованием. Пока в голову им не приходило, что им грозит обвинение, они снабжали меня сведениями, на основании которых это обвинение и строилось. Они практически сами рассказали мне, как могли бы совершить это преступление. А потом они начинали понимать, что теперь и их можно заподозрить, что было для них полнейшей неожиданностью и приводило в искреннее возмущение. Причем осознавали они это гораздо позже того времени, когда подозрение на их счет уже могло появиться, но задолго до того, как оно им было предъявлено. Ни один человек, действительно виновный, не стал бы себя вести так. Настоящий преступник стал бы осторожничать с самого начала, или, наоборот, изображал бы неведение и спокойствие до конца. Он ни за что не стал бы сначала подбрасывать против себя улики, а потом страшно удивляться и с жаром опровергать то представление о себе, которому сам же помог выстроиться. Подобное поведение возможно только в том случае, если человек не понимает, к каким выводам приведут его слова. Сознание преступника никогда не позволит ему сперва позабыть о своей причастности к преступлению, а потом вспомнить об этом, чтобы начать возмущаться и отрицать ее. Таким образом, вас двоих я исключил из числа подозреваемых, с остальными было по-другому, но сейчас нет смысла об этом распространяться. Вот, например, секретарь… Но сейчас разговор не об этом. Послушайте, я только что разговаривал по телефону с Уилтоном, и он разрешил мне поделиться с вами важной новостью. Я полагаю, вам всем уже известно, кем был Уилтон и чего он добивался.

– Мне известно, что его интересует только Судия Даниил, и он не успокоится, пока не сцапает его, – отозвался Питер Уэйн. – И еще я слышал, будто он – сын старика Хордера, почему и жаждет крови. Так или иначе, он разыскивает человека по имени Даниил.

– Он нашел его, – коротко сказал отец Браун.

Питер Уэйн от неожиданности подскочил на месте.

– Нашел убийцу! – вскричал он. – Его уже схватили?

– Нет, – с серьезным видом произнес отец Браун. – Я сказал, что это новость важная, но она важнее, чем вы думаете. Боюсь, что бедный Уилтон взял на себя ужасную ответственность. И я боюсь, что не менее ужасную ответственность он собирается возложить на нас. Он выследил преступника, и когда наконец загнал его в угол… Взял правосудие в свои руки.

– Вы хотите сказать, что Судия Даниил… – неуверенно начал адвокат.

– Я хочу сказать, что Судия Даниил мертв, – твердо произнес священник. – Они схватились, и Уилтон убил его.

– Туда ему и дорога, – проворчал мистер Гикори Крейк.

– Уилтона нельзя винить за то, что он покончил с таким преступником. Особенно если учесть, что для него это кровное дело, – сказал, одобрительно кивая, Уэйн. – Это все равно что раздавить ядовитую змею.

– Я с вами не согласен, – сказал отец Браун. – Все мы, бывает, бездумно говорим всяческие высокопарные глупости, оправдывающие самосуд и беззаконие, и все же я подозреваю, что если мы будем отступаться от наших законов и свобод, ничем хорошим это не кончится. Кроме того, мне кажется нелогичным вообще что-то говорить о совершенном Уилтоном убийстве, если мы не знаем, что мог сказать сам Судия. Я очень сомневаюсь в том, что Судия был обычным убийцей, ведь он мог быть безумцем, охваченным навязчивой идеей, связанной с этой чашей. Может быть, он сначала старался заполучить ее при помощи угроз, а убийства происходили во время борьбы. Обе жертвы были найдены рядом с их домами. Уилтон своими действиями добился того, что мы никогда не узнаем точку зрения самого Судии.

– А я терпеть не могу, когда начинается подобный сентиментальный вздор, когда начинают оправдывать отъявленных, закоренелых преступников, да еще и убийц к тому же! – вскипел Уэйн. – Если Уилтон прикончил этого мерзавца, он сделал благое дело, и все тут.

– Совершенно верно, – поддержал племянника Крейк, энергично кивая.

Отец Браун медленно обвел внимательным взглядом собравшихся в комнате.