Сообщения о Сельджукском государстве

Когда{621} атабек прибыл в Азербайджан, то грузины послали ему письмо, в котором излагали следующее: «Нам причитается харадж с Ганджи и Байлакана, который ежегодно поступает в казну [нашего] царя. Однако вот уже несколько лет, как поступления в казну прекратились, и мы желаем, чтобы ты внес эти деньги». Он дал им следующий ответ: «Я покинул Ирак и прибыл в эту страну только для того, чтобы собрать войска, двинуться на Тифлис и осаждать его непрерывно до тех пор, пока он не будет взят. Если у вас есть силы, выставляйте их, ибо я вторгнусь в вашу страну. Я пришел к вам с [таким] войском, от которого вас не спасет ничто, кроме ударов мечами или остриями [копий]».

Султан Арслан-шах ибн Тогрул находился [тогда] в Хамадане. Состояние войск Ирака стало лучшим, чем во времена [правления] султана Мас'уда, и атабек Ил-Дегиз послал к султану и известил его о содержании письма грузин, о том, что он ответил им таким образом, и объяснил ему [смысл] письма и ответа на него. Он просил султана прибыть к нему, и султан Арслан (л. 89а) ибн Тогрул двинулся из Ирака с войсками, которые радовали глаз и восхищали сердце. Каждый воин в отдельности был равен тысяче, а некоторые из них и большему числу. Их воспитали на конях войны и вскормили сосцы испытаний. Никто не слышал в Ираке о таком войске, собранном из отборных людей, и о [различных] видах войск, составлявших эту армию.

Султан двигался, пока не соединился с атабеком Ил-Дегизом в Нахичеване. Из Нахичевана он отправился дальше и достиг Ганджи, где остановился на несколько дней.

Когда царь грузин услышал, что он прибыл и стремится к встрече с ним в сражении, он направил к нему посла и стал умолять султана: «Я отказываюсь от того, что я требовал от тебя. Я больше не сделаю ничего, что причинило бы тебе зло. Я согласен на то, что тебе угодно, и готов исполнить все, что ты пожелаешь!».

К султанскому войску присоединился шах-арман Сёкмэн ибн Ибрахим{622}, чтобы получить [возможность] быть на султанской службе и преуспеть на ней благодаря многочисленному войску и разнообразному оружию. Явившись на султанскую службу, он был удостоен благосклонности и почета, восхваления и возвеличивания. Султан обращался к нему, называя его «старшим братом» (эчи).

Когда посол грузин прибыл к атабеку Ил-Дегизу, он сообщил о нем султану Арслан-шаху ибн Тогрулу. Султан призвал всех эмиров и шах-армана. Присутствовал и атабек Ил-Дегиз. Они стали совещаться относительно ответа послу грузинского царя. Все они обратились (л. 89б) к атабеку Ил-Дегизу [так]: «Решение — за тобой! Ты лучше других знаешь свои страны. Что ты думаешь об этом?».

Им показалось, будто он склоняется к перемирию, и эмиры Ирака поднялись и, обратившись к султану как его слуги, сказали: «Мы расходовали свои средства на [снаряжение] войск и людей и собрали армию, для которой пространство стало тесным, а ее пыл заставит посторониться каждого. С ней мы прибыли сюда, а теперь должны вернуться, не встретив врага ислама, так и не показав ему мощи, почерпнутой из родников мести, и силы, которая приведет его к унижению и повиновению, могущества, что отвратило бы его от алчности, и воли, которая вселила бы в его сердце страх и печаль». С ними в этом согласился шах-арман и сказал: «Враги ислама ожесточили свои сердца против муслимов. Что сделали они вчера, разграбив и разорив Двин, угнав в плен многих его жителей! Все это стоит у меня перед глазами. Я знаю, что мы собрались сюда, чтобы встретиться с врагом и отразить его зло и несчастье. Если враг увидит, что мы разойдемся без сражения с ним, без борьбы и вернемся, не столкнувшись с ним и не вступив в войну, [и это] после того, как мы расходовали то, что нами расходовано, и собрали столько войск, сколько могли, то, [разумеется], алчность врага возрастет. И когда султан — да увековечит Аллах его власть! — возвратится в Ирак, враг выступит против страны ислама со всеми своими силами и войсками, ибо она будет свободна от защищающих ее, встречающих (л. 90а) и отражающих [врага]. Тогда на голову муслимов упадет [тяжесть] его бесчестья и на знать и простонародье распространится его зло».

Когда атабек Ил-Дегиз услышал эти слова и узнал, что люди настаивают на встрече с врагом, он подошел к каждому эмиру и, обняв его и целуя в лицо, говорил: «Теперь я понял, что вы жаждете священной войны и настаиваете на сражении с врагами Аллаха! Вперед, на безбожных! Отдайте ваши души в джихаде за единого и могучего [Аллаха]!».

Они отправили обратно посла грузинского царя с [его] мирными речами и тотчас же выступили из того места, где находились.

К султану собралось такое множество туркмен, что никто не мог определить их числа, и [вместе с ним] они двинулись на страну грузин.