Сообщество и Земля

— Собственно, Голан, — откашлявшись, сказал Пелорат, — я уже сталкивался с этой проблемой. Вы понимаете, что все впечатления Блисс при общении со мной воспринимаются всей Геей.

— Я об этом думал, Янов, — преодолевая неловкость, сказал Тревиц. — Я просто не хотел об этом говорить. На тот случай, если вам эта мысль не приходила в голову.

— Боюсь, приходила, — сказал Пелорат.

— Не обращайте на это слишком много внимания, — сказала Блисс. — В любой момент на Гее найдутся тысячи людей, поглощенных любовью, миллионы тех, кто ест и пьет или получает еще какие-то удовольствия. Это создает общую атмосферу радости, которую ощущает Гея и все ее части. Свою долю в это ощущение вносят животные, растения, минералы, это ощущение неизвестно нигде, кроме Геи.

— У людей на других планетах есть свои личные радости, сказал Тревиц, — которыми мы тоже можем делиться или, если захотим, оставляем их личными.

— Если бы вы узнали наше ощущение радости, вы бы поняли, в какую нищету погружены вы, изоляты, в этом отношении.

— Откуда вы знаете, что мы чувствуем?

— Даже не зная, можно предположить, что ощущение всепланетного счастья намного интенсивнее радости, которую может испытывать отдельный изолят.

— Возможно. Но я хочу сохранить свои нищие радости и горести и быть собой, а не кровным братом ближайшего камня.

— Не стоит иронизировать, — сказала Блисс. — Вы цените все минеральные кристаллы в зубах и костях. Вы не согласились бы повредить даже один из них, хотя сознания в них не больше, чем в каком-нибудь кристалле горной породы того же размера.

— В общем, это верно, — неохотно признал Тревиц, — но мы сильно отклонились от темы. Мне все равно, разделяет ли Гея вашу радость, Блисс, но я ее разделять не хочу. Мы будем жить здесь в тесноте, и я не желаю, чтобы меня вынуждали участвовать в вашем личном общении.

— Не о чем спорить, мой дорогой мальчик, — сказал Пелорат. — Я, как и вы, не хочу, чтобы ваше уединение нарушалось. Да и наше, если на то пошло. Мы с Блисс будем деликатны, правда, моя дорогая?

— Будет так, как ты хочешь, Пел.

— В конце концов, — сказал Пелорат, — может быть, мы будем больше находиться на планетах, чем в космосе, а там будут возможности для истинного уединения…

— Меня не касается, что вы будете делать на планетах, но на корабле хозяин я.

— Конечно, — сказал Пелорат.

— Таким образом, разобравшись с этим вопросом, мы можем лететь.

— Подождите, — Пелорат взял Тревица за рукав. — Куда лететь? Никто из нас не знает, где Земля. Да и ваш компьютер, как вы мне говорили, не имеет информации о Земле. Что вы намерены делать? Не можете же вы блуждать по всему космосу наугад, мой дорогой мальчик.

При этих словах Тревиц улыбнулся почти весело. Впервые стех пор, как попал в руки Геи, Он снова почувствовал себя хозяином своей судьбы.

— Я заверяю вас, — сказал он, — что не намерен блуждать наугад, Янов. Я прекрасно знаю, куда направляюсь.

7

Пелорат легонько постучал в дверь каюты пилота. Ответа не последовало. Пелорат тихо отворил дверь и вошел. Он увидел, что Тревиц поглощен пристальным созерцанием звездного поля.

— Голан, — сказал Пелорат и замолк.

Тревиц поднял голову.

— А, Янов! — сказал он. — Садитесь. А где Блисс?

— Спит… Насколько я понимаю, мы уже в космосе?

— Совершенно верно. — Тревица не поразило некоторое удивление Пелората. В гравитическом корабле просто невозможно почувствовать взлет. При взлете нет инерционных эффектов, ускорения, толчков, шума и вибрации.

Обладая способностью экранироваться от внешних гравитационных полей вплоть до полной изоляции, "Далекая Звезда" поднялась с поверхности планеты плавно, как будто плыла по некоему космическому морю. И во время этого подъема сила тяжести внутри корабля парадоксальным образом оставалась нормальной.

Пока корабль шел через атмосферу Геи, незачем было особенно ускоряться, поэтому не было вибрации и воя от встречного потока воздуха. Когда же атмосфера осталась позади, стало возможным ускорение, незаметное для пассажиров.

Это был предельный комфорт, и Тревиц считал, что никакие дальнейшие улучшения уже невозможны, если только когда-нибудь люди не откроют способ одним махом перемещаться через гиперпространство без кораблей, не заботясь о довольно опасных гравитационных полях.

Пока же "Далекой Звезде" приходилось удаляться от солнца Геи в течение нескольких дней, чтобы ослабла напряженность гравитационного поля и можно было совершить Прыжок.

— Голан, дорогой друг, — сказал Пелорат. — Можно мне немного поговорить с вами? Вы не очень заняты?

— Я не занят. Я отдал распоряжения компьютеру, и он управляет кораблем. Иногда он даже как будто догадывается о моих желаниях и выполняет их прежде, чем я их мысленно произнесу. — И Тревиц любовно погладил поверхность стола.