Соперницы

Маркиз вынул из кармана шкатулочку, и когда ее открыли, в ней оказалось изумительное бриллиантовое ожерелье, а к нему серьги, перстни и броши. Все это маркиз бросил на колени леди Эмили. Поблагодарив его за дорогой подарок, она уронила слезинку, думая о том, как собирается ослушаться своего доброго дядюшки.

Дядя заметил и сказал:

– Ну-ну, душа моя, не надо разводить сырость. Полковник – отличный малый. Может, шальной немного, ну да женитьба его быстро излечит.

Последовало долгое молчание. Дядя и племянница, судя по задумчивым лицам, погрузились в печальные размышления. Наконец первый продолжил разговор следующими словами:

– Через несколько дней, Эмили, мы должны на время расстаться.

– Как так? – воскликнула леди Эмили, бледнея, поскольку мысли немедля обратились к полковнику Перси.

– Да вот, душа моя, – отвечал маркиз, – пришли известия, что ашанти собирают войска. Герцог по этому случаю считает необходимым увеличить численность своей армии. Несколько полков уже отправили в подкрепление, и в том числе девяносто шестой. Я как командир должен, разумеется, ехать тоже. Потому герцогиня Веллингтонская и приглашает тебя погостить – она по доброте своей считает, что в мое отсутствие тебе будет очень скучно и одиноко в замке Клайдсдейл. Надеюсь, ты примешь приглашение, душа моя?

– Конечно, – отвечала леди Эмили слабым голосом.

Сердце у нее сжалось при мысли о том, какую лживую роль она играет перед любящим, заботливым опекуном, с кем ей предстоит разлучиться, быть может, навеки.

Объявили ужин. После окончания трапезы леди Эмили, сославшись на небольшую головную боль, пожелала дяде спокойной ночи и с тяжелым сердцем удалилась к себе, в небольшую комнатку в западной башне. Заперев дверь, она села и задумалась о решительном шаге, который намеревалась предпринять. После долгих и глубоких размышлений она пришла к выводу, что перед нею всего два пути, а именно: подчиниться дяде, предав возлюбленного и сгубив на всю жизнь собственное счастье, или ослушаться маркиза, остаться верной Сен-Клеру и бежать с ним, как обещала.

Кто может ее винить, если, оказавшись пред таким выбором, она предпочла второй путь и решилась подвергнуться всем случайностям побега, чем в бездействии дожидаться бед, какими грозило промедление? Едва приняла она это решение, замковый колокол возвестил о наступлении рокового часа полуночи. В каждом ударе его, торжественном и звучном, взволнованному воображению леди Эмили чудился грозный глас, призывающий ее немедленно отправиться в путь. Когда затихло последнее глухое эхо, сменившись глубочайшей тишиной, леди Эмили вскочила с кресел, где сидела недвижно, как статуя, и закуталась в просторную накидку с капюшоном, какие в те времена часто носили витропольские дамы, – этот предмет одежды служил одновременно вуалью, шляпой и плащом.

В таком одеянии леди Эмили бесшумно выскользнула из комнаты и вместо парадной лестницы направила свои стопы к винтовой лесенке в башне. Лесенка вела в безлюдный зал, откуда сводчатая арка ворот выходила прямо в парк. Войдя тихонько в зал, беглянка заметила в лунном свете, струившемся сквозь решетки окон, темную фигуру человека у ворот, через которые нужно было пройти. Леди Эмили нельзя было назвать философом, и внезапная встреча сильно ее испугала, напомнив предание о злой фее, будто бы обитавшей здесь. Страхи ее, однако, вскоре развеялись – леди Эмили услышала позвякивание ключей под аккомпанемент ворчливого мужского голоса.

– Не пойму, – бормотало себе под нос видение. – Не пойму, с чего этот свинский фонарь погас; редкий случай, чтобы мне оказаться в этой собачьей дыре в полночь да без света. С последней пинты рука дрожит, и замочную скважину не найти никак…

Леди Эмили узнала в говорившем слугу, чьей обязанностью было запирать ворота замка, прежде чем отойти ко сну. Отчаянное положение внезапно подсказало верное средство, учитывая затуманенный рассудок подвыпившего человека. Плотнее завернувшись в плащ, леди Эмили вышла на середину зала и заговорила, как могла, властно:

– Смертный, повелеваю тебе, покинь жилище великой феи Ашеры!

Хитрость подействовала мгновенно. Слуга с криком ужаса уронил на пол ключи и кинулся бежать со всей скоростью, на какую способны были его ноги. Леди Эмили без помех отодвинула засов, и задуманный побег свершился. Легкой и стремительной поступью, словно выпущенная на волю лань, бросилась она через озаренную луной лужайку к назначенному месту встречи.