Sophie

– Ну, этот вихрь, – пыталась я сформулировать свои ощущения.

– Тебе показалось, – уже громче сказала она и махнув рукой, как бы пресекая дальнейшие мои расспросы продолжила, – давай собираться домой пора. Я устала.

И мы с ней вместе протерли полы, помыли и вытерли посуду. Она показала, как правильно убирать и закрывать в шкафу инвентарь для гадания. И заменять скатерть. Оказалось, что каждый день надо скатерть убирать, а на следующий стелить новую. Из большого бумажного пакета она достала новую и мы постелили.

– А с этой что делать? – спросила я указывая на скомканную, черную тряпку.

– Эту надо сжечь, – пожав плечами сказала хозяйка и подхватив ее в руки повела меня на задний двор.

Там в углу притаившись стоял большой железный ящик. В него то мы и загрузили бывшую скатерть. Анна Леопольдовна вынула из кармана небольшой коробок спичек, чиркнула, немного подождала, пока пламя разгорелась и отправила ее следом за скатертью. Секунду ни чего не происходило, затем ярко вспыхнуло. А потом языки алого пламени жадно слизали тонкую ткань. Я бы стояла и любовалась действием огня еще долго, но меня тронули за локоть и вручив спички указали на открытую дверь.

Закрывая за собой и выключая везде свет мы двинулись к выходу. На улице нас уже поджидал Пьер. Салон хозяйка закрыла на ключ, мы сели в машину и покатили обратно.

Столько произошло всего, странного. В моей голове крутилась куча вопросов. Но место было неподходящее и хозяйка явно дремала на широком сидении. Да и привычка, что на мои вопросы редко следуют ответы, заставляла меня молча ехать рядом с Пьером.

Когда подъехали к дому я словно очнулась ото сна. Пьер помог хозяйке выйти из машины. Я с легкостью выскочила и спросив разрешения побежала проведывать бедного птенчика.

Добежала до своей комнаты и перед закрытой дверью увидела сидящего кота.

– Ах, ты наглая морда, брысь! – топнув на него ногой прогнала его.

Открыла дверь и бегом добралась до окна. Коробка пуста. На глаза навернулись слезы. Не уберегла. Маленького. Несчастного.

– Мадмуазель Софи, – услышала я сзади застенчивый голос.

Люсьен стоял позади меня и улыбался. У него на плече сидел нахохлившись птенчик.

– Ой, он жив, – не сдержавшись воскликнула я, – а я перепугалась, что дурацкий кот его съел. Спасибо, Люсьен!

Птенчик, услышав мой голос, чуть выпрямился на своих лапках и тихо пискнул.

– Он вас узнал, – Люсьен аккуратно пересадил его на ладошку и протянул мне, – а кот не противный, кот обыкновенный, у него просто отняли еду. У них, у кошек, это вполне естественно охотиться на птичек.

– Спасибо, – еще раз я поблагодарила парнишку, принимая птенчика.

– Вы только не оставляйте его, – предостерег он меня, – кот будет постоянно стараться до него добраться.

Раздался стук в открытую дверь и Эванс напомнил, что мне нужно переодеться и спускаться к ужину.

За столом нам разрешили сидеть вместе, не смотря на явное недовольство Марты. После ужина хозяйка сказала, что я свободна и посоветовала погулять в саду. А сама ушла отдыхать «после сложного и трудного дня».

Вечером, сидя в саду с Эвансом и Люсьеном мы пытались придумать ему кличку. Дворецкий предлагал громкие имена известных личностей, Люсьен настаивал назвать Циклопом – намекая на его одноглазость. А я молчала слушая их перепалку и смотрела, как деловито птенец расхаживает в травке, выискивая насекомых. И тут мне пришла светлая мысль в голову.

– А, что это за птица? – спросила я обращаясь к Люсьену.

– Что? – с недоумением в голосе переспросил меня Эванс.

– Ну, какой это птицы птенчик? – попыталась я расшифровать свой вопрос.

– Так это вороненок, – пожимая плечами сказал мальчишка.

– Карл, его будут звать Карл, – выдала свою мысль я.

– Почему? – удивленно, почти в унисон они задали мне вопрос.

А я улыбаясь рассказала, что по-русски вороны говорят: «кар», то есть каркают.

По-французски ворон изображают по другому. И мое русское «кар» было для них смешно и они просили меня повторить вновь и вновь. Но согласились, что Карл самое хорошее имя для маленького вороненка.

И тут я краем глаза заметила движенье в кустах. Как я умудрилась подхватить птенца, за секунду до того, как кот материализовался на месте, где только что тот сидел.

– Вот ведь настырный, – покачал головой Эванс.

Люсьен взял в руки упирающегося кота и сказал, что отнесет его на кухню, даст кусок мяса, надеясь, что это послужит достойной заменой. И мы с Эвансом тоже двинулись обратно к дому. Уже темнело и потянуло холодом.

На ночь коробку Карла я поставила рядом с кроватью.

Утром, получив разрешение взять Карла с собой на работу, накрошила остатки мяса для птенца и мы все вместе поехали работать. Хозяйка предположила, что ворона в салоне будет привлекать внимание. А я просто тихо радовалась, что у меня есть маленькая отдушина. Мне теперь не будет скучно сидеть на своем рабочем месте, пока Анна Леопольдовна будет занята клиентами.