Соправитель

Да, убит. И Это нужно было сделать Елизавете сразу после вхождения на престол. Разве это жизнь? С младенчества в тюрьме. Не знаю, был глуп или умен Иоанн Антонович, но ему не суждено было выйти из стен Шлиссельбурга. А теперь хотя бы отец с сестрами смогут выйти из заточения в Холмогорах. Я отпущу их, они уже неопасны для России, и даже дам денег на переезд. Такова она власть, пожирающая тех, кто ее лишен, и тех, кто был рядом с троном.

— Я уже послал в Ропшу и Ораниенбаум, оттуда войска двинутся на Петербург, чтобы навести порядок. Дальше, — я посмотрел на канцлера, — Алексей Петрович, если потребуется, успокойте послов. Вестовые с Вашими письмами должны следовать сразу же за армейскими колоннами. Еще не хватало, чтобы европейские державы что-нибудь себе надумали в связи с тяжелой болезнью государыни. Да, господа, болезни. Я обещаю тому медикусу, который сможет сохранить жизнь императрице сто тысяч рублей. По завету матушки государыни, я — наследник Российского престола и мне предстоит править, пока государыня не выздоровеет. Посему назначаю князя Никиту Юрьевича Трубецкого обергофмаршалом двора с сохранением должности вице-губернатора Москвы. Требую незамедлительно, по прошествии трех дней, привести гвардию и все рода войск, как и флот, к присяге мне и государыне, — вводил я в шоковое состояние присутствующих.

— Петр Федорович, так жива Елизавета Петровна, как ей присягать, коли присяга уже была. А сколь уже было такого, что опосля хвори вставала и еще веселилась? — задал вопрос Алексей Разумовский.

— Алексей Григорьевич, именуйте меня в обществе по титулу. Это апоплексический удар, после него очень редко кто живет. Государыня в забытьи, пусть придет в себя, я сниму бремя правления и не стану перечить воли ее. Только ныне я требую, чтобы вы все дали присягу наследнику и государыне. Все видеть должны преемственность власти, и что Россия крепка и такой будет на веки вечные, — сказал я и стал ждать.

Уже было я начал закипать, набираться злости и решимости разогнать всю эту кодлу, но вот встал на одно колено Трубецкой, встали на колени Кондратий и Степан, что все еще стояли по бокам от меня, преклонил колено Шевич… Бестужев со скрипом и ворчанием, что, дескать, стар он уже, но все равно готов встать на колени перед наследником, как и перед матушкой императрицей. Все склонились, только Марфа смотрела в сторону, как будто ее тут нет, потом резко развернулась и ушла прочь столь быстро, сколь позволяли ее телеса.

— Так лучше, — сказал я, окинул всех своим взглядом, который считал жестким и повелительным, судя по реакции собравшихся, они разделяли в этом мое мнение. — Теперь за работу, господа. Итак, Алексей Петрович, идите и составьте письма послам всех государств с указанием, что престол Российский в надежных руках и что политика российского государства не изменится.

— Простите, государь-цесаревич! А она не изменится? — спросил канцлер.

— Пока, нет. Нельзя сразу одномоментно изменять фигуру отношений, даже если это и нужно сделать. Тем более, что данная система мне видится вполне разумной. В одночасье она не изменится. И англичанам своим напишите об этом. Нам не следует терять самого важного торгового партнера, — сказал я и уже обратился к Разумовскому: — Алексей Григорьевич, Вам поручаю отправиться со своими казаками в южный выезд из Петербурга и прознать, что случилось с полками, что вышли на подавление бунта разбойников. Приведите их к присяге и передайте мою волю двигаться в Петербург. Закрыть все питейные места, трактиры, ресторацию. Объявить, что выходить в город запрещено, пока не станет ясно, что случилось и почему. Графу Воронцову поручаю прознать про Александра Ивановича и Петра Ивановича Шуваловых и доложить немедля, почему их нет у постели государыни и что сделала Тайная канцелярия для прояснения ситуации.

— Но…- попытался было воспротивиться Воронцов.

— Исполнять! — пусть без повышения голоса, но жестко сказал я.

Мне нужно было убрать наиболее одиозных игроков. Пусть займутся делом. И пусть эти дела выглядят, как «иди туда, незнамо куда». Это лучше, чем будут глаза мозолить. Тут же и проверка на лояльность. Если не станут подчиняться, то нужно арестовывать. Казаков на решение проблем силовым путем достаточно.

— Никита Юрьевич, Вам поручаю привести к присяге весь двор и гвардию, что при дворце. Помощниками отряжаю полковника Шевича и есаула Кондратия Пилова. Берите власть над двором и всеми службами дворца и командуйте от моего имени, — отправил я и Трубецкого.

Пусть он уже сейчас показывает себя, как новую элиту. Если не справится в стрессовой ситуации, пусть доживает дни в своем имении. Сегодня многие могут показать себя.

Увидев ожидающий взгляд от Ивана Ивановича Шувалова, я поспешил и ему указать свою волю:

— Быть Вам, Иван Иванович подле государыни!

А куда его еще отправить? Ромашки в поле собирать? Человек просвещения! Пусть еще и Казанский университет открывает да студеозусов ищет, а то смех, для учебы семидесяти человек построили и отремонтировали зданий на пятьсот тысяч рублей.