Соправитель (СИ)

Второй моей ошибкой стало стремление всё-таки провести сословную реформу, фактически, уничтожавшую привилегии дворянства, в первую очередь их «вольность». И я хотел эту реформу протолкнуть в одном комплекте с введением института соправления. Оказалось, что я всё-таки недооценил своих врагов. Увы, спешно созданные мною структуры охраны порядка, спецслужбы на этот раз проиграли. Вчистую. Заговор высшей аристократии, главной действующей силой которого стала гвардия, они пропустили. Да, были замечены «движения» в высшем обществе, но все были уверены, что эти движения всего лишь волны, которые поднялись от планов сословной реформы. Увы, а еще в это дело вступили разведки таких стран как Англии и Франции, которые были намного более опытными в плане всяческих переворотов и имели постоянную сеть агентов влияния не только при дворе. Но и во всем нашем обществе. К моему страшному разочарованию, узнал, что не только австрийцы поучаствовали в этом стремительном перевороте, но и «дружественная» нам Германия, точнее, их разведывательные структуры. Ну что же, для Рейха Россия нужна была только как сырьевой придаток, не более того. Истинный враг, впрочем, как и друг познается в беде.

На это наложилось и обычное предательство нескольких ключевых фигур в моем окружении, того же Черевина, отвечавшего за охрану первых лиц государства. В общем, мне поставили шах и мат! Будучи заперт в Михайловском дворце, осажденный преображенцами, я готовился подороже продать свою жизнь, но когда увидел среди предателей Николая, то рука моя дрогнула. Хотя Никки и не был «моим» сыном, если учитывать, что я «попаданец» в Михаила, то отцовские чувства в моей психоматрице от великого князя остались. А тут еще и выстрел полковника Блока, после которого я упал, ударился головой и потерял сознание. Надо было выстрелить в Николая! В руке же был револьвер! Слабость! Минутная слабость! А ведь если бы у них не стало лидера, то… Ничего бы не получилось, наверное…

Я пришёл в себя на какой-то финской мызе. Оказывается, Николай не захотел меня убивать. Странное мягкосердечие! Те не менее, английский врач сделал мне операцию, удалил осколки, так что у меня куска черепа нет, а вместо этого серебряная пластинка. Провалялся без сознания почти десять дней. За это время меня уже «похоронили». Царем провозглашён Николай Михайлович. Он же Николай Второй. А ведь Никки должен был быть только соправителем!

Вот уже это русская традиция — любой Николай Второй как признак грядущего распада государства. Я не знаю почему сынок оставил меня в живых, скажу ему за это спасибо, хотя, порой мне кажется, что уйти в небытие — было не самым плохим вариантом. Ибо стыдно. Говорил мне академик, что я слишком мягкий и слишком добрый. Ну, есть такое дело, мне не хотелось лить чью-то кровь, я предпочитал договариваться. Ну вот, и додоговаривался… стыдно, обидно, да сделать уже ничего не смогу.

А я… оказался в ссылке. И не совсем почетной, что-то вроде Меньшикова, помните, как всесильного фаворита сослали в Тмутаракань, где он и зачах? Как-то так со мной и поступили. Я теперь мещанин Михаил Михайлов, пока меня лечили, был под охраной британских и русских гвардейцев, а выхаживали меня в той же Финляндии, на берегу залива. Спасибо, Коленька, что не пошел на отцеубийство, но отдать папашу нагличанам, это значит, просто отсрочить его смерть. Пример Наполеона о многом говорит. Правда, англичане умеют быть и милосердны к врагам, если их помножили на ноль. Тот же Ораби — паша в Египте после того, как англичане в МОЕЙ версии истории установили над Суэцким каналом контроль, он спокойно доживал в эмиграции, конечно, под контролем победителей, но всё-таки… Это в нашем варианте, после помощи России, и Александрию англичанам бомбардировать не удалось, и Суэцкий канал под международным контролем, в том числе России, и Ораби-паша хедив Египта до сих пор[1].

[1] См. серию «Цена империи»

(Святоносская Сирена — небольшое поселение на мысе Святой Нос)

Как только я поправился, меня перевезли сюда. Место тут холодное и суровое. Кольский полуостров. Мыс Святой Нос. В шестьдесят девятом году тут был построен маяк, течения у этого мыса сложные, корабли поморов тут часто гибли, в общем. Это один из первых маяков в нашей империи, наполовину деревянный, камня при строительстве не хватило. А кирпич сюда завозить… В восемьдесят восьмом маяк отреставрировали. Поставили на нем осветительную систему Фернеля, обустроили склад и казармы для вольнонаемных, которые сей мореходный ориентир до сего времени обслуживали. Недалеко от маяка есть и небольшое поселение Святой Нос, с фантазией у местных не так уж, чтобы очень. Поселение в три избы, тут живут семьи староверов, занимающиеся рыбной ловлей. Ну и ваш покорный слуга, мещанин Михаил Михайлов — пожизненный смотритель маяка.

(вид с Святоносского маяка — видна граница Белого и Баренцевого морей)