Сопряжение. Чернильный маг. Книга 2

– Слушай, давай ты сегодня останешься у нас? Дома все равно никого нет, да и в холодильнике, скорее всего, шаром покати, а Наташа на ужин обещала утку запечь.

Я отрицательно помотал головой. Умом я, конечно, понимал, что родители разошлись и у каждого из них своя жизнь. К новой супруге отца я не питал негативных эмоций, однако детские воспоминания о нашей дружной семье вызывали какую-то ревность и ребяческую обиду. В общем, не любил я оставаться у отца. Не чувствовал себя комфортно в их доме.

– Нет, пап, – отрицательно покачал головой я. – Сейчас закончу уборку, закажу доставку пиццы и буду валяться перед телевизором.

– Тебе… это… может, денег подкинуть? – вытащил он кошелек.

– Да не надо, – улыбнулся я, вспомнив о своей заначке в пару миллионов, что сейчас лежала под кроватью в коробке из-под обуви. – Я ведь в академии вообще не тратился. Так что у меня есть некоторые запасы.

И тут позади отца послышался хор голосов, затем смущенное «ой», и когда папа сдвинулся в сторону, я увидел Алису, Настю и Вику. После моего отказа понятно, что подумал отец, и мне стало как-то неудобно.

– Я ведь все сказал в академии, – обреченно выдохнул я.

Может, хотя быть мой тон остудит девчонок и даст понять отцу, что сегодня я действительно планировал побыть один.

– Мы здесь не из-за тебя, – надменно бросила Алиса, вновь скрестив руки на груди. – Мы из-за Кати. И вообще, может быть, представишь нас отцу?

– Пап, знакомься, это мои одноклассницы. Анастасия Филиппова, Селезнёва Алиса и Виктория Баранкевич.

Слева направо представил я девчонок.

– А также репетиторы по профильным дисциплинам академии, – сверля меня взглядом, добавила Алиса Селезнёва.

– И репетиторы по профильным дисциплинам академии, – согласился с ней я. – А это Дмитрий Игоревич Ермолов – мой отец.

– Сынок, – глядя на меня со всей серьезностью, произнес отец. – Голос на тон пониже и добавь толику уважения.

– Да нормально! – махнула рукой Селезнёва. – Мы уже привыкли.

Отец вновь посмотрел на меня, и я знал этот взгляд. Стоит девчонкам уйти, и меня ждет серьезное внушение по поводу манер и подобающего поведения.

– Приятно познакомиться, – переключившись на девушек, произнес он. – Так что же мы разговариваем на пороге? Проходите на кухню! А ты переоденься, – и добавил уже шепотом на ухо. – У тебя хотя бы кружки чистые есть?

– О, не стоит, – Алиса обозначила книксен. – Просто Магнус не берет трубку, и мы хотели сказать, что Катя Абрыкина прошла вторую эволюцию.

– Это… – растерялся отец, не понимая, о чем говорит Селезнёва.

– Она игрок, пап. Катя игрок, – решил пояснить я этот момент. – Пару дней назад у нее началась эволюция. Не спрашивай, сам не знаю, что это такое, – а потом переключился на девчонок. – Так, а я-то тут причем? Если вы про то, что нужно поздравить, не вопрос! Сейчас напишу ей сообщение.

Ответом на мои слова стало ее фирменное закатывание глаз.

– Сообщение? Ты шутишь? – с западным акцентом влезла в наш диалог Вика. – Ты вообще знаешь, что эволюция для морферики – это огромный праздник?! Пока ты спал под обезболивающими, Катя, чтобы стать сильнее, все три дня переделывала свой организм и чувствовала боль! И если ты не придешь на ее праздник это будет большим… Эм… Не знаю, как это правильно говорить…

– Свинством, – подсказала Настя.

– Да, точно! Средством! Это будет большим средством! – твердо кивнула Вика, даже не заметив огреха. Впрочем, русский – это не ее родной язык, так что простительно.

– Он будет! – ответил за меня отец.

– Хорошо! – быстро согласилась Алиса. – Тогда встречаемся в торговом центре в три часа. Нужно будет сделать покупки, а потом вместе поедем в Горячий Ключ на источники.

Видимо она и девчонки подозревали, что меня придется уговаривать или даже шантажировать, но благодаря отцу все для них вышло гораздо проще. Не прошло и минуты, как веселая троица откланялась еще раз, взяв с папы обещание, что я в последний момент не слиняю.

Когда за ними захлопнулась дверь, отец вновь взял кошелек и достал из него три красные бумажки.

– Вот, – произнес он, положив деньги на зеркало. – Это на подарок. И не спорь. Даже нет, не так, – добавил он и удвоил сумму. Я хотел было открыть рот, но он прервал меня. – Не спорь. Тебе нужно развеяться и желательно, чтобы вокруг были друзья. Считай это приказом, боец.

– А зачем так много денег? – нашел за что зацепиться я.

– Это немного. Для них немного, – произнес он и посмотрел на меня, как на идиота. – Ты вообще знаешь, с кем учишься, сынок? Ты знаешь, кто такие Абрыкины или Селезнёвы?

– Да-да, – со скепсисом в голосе произнес я. – Они крутые кланы и так далее, и так далее… Но, пап…

– Я про Викторию Баранкович, ты знаешь, чья она дочь?

– Ага, – решил выпендриться я. – Болтал как-то с ее папкой по телефону.

И тут от отца прилетел солидный хлесткий подзатыльник.

– Ты молод и горяч. Я понимаю. Но не смей говорить о «Тате» в снисходительным тоне!

* * *

Включив камеру смарта и направив его на себя, Карина закрыла глаза, сконцентрировавшись на дыхании. Тот поцелуй на крыше не был случайностью или мимолетные слабостью девушки. Только грубый расчет.