Сопряжение миров (СИ)

Ворота Спасской башни были распахнуты, народ без препятствий ходил туда-обратно. Перестав быть правительственной резиденцией, Кремль превратился в историко-архитектурный музей. Там даже заново отстроили некоторые старинные здания, а новейшие постройки демонтировали.

Зато Мавзолей был на месте. «Скрытники» и их наследники не испытывали особого пиетета к советскому прошлому, но памятники не сносили. Насколько я «помнил», тело Ленина по-прежнему находилось внутри. К Мавзолею лишь пристроили дополнительный подземный этаж, превращенный в пантеон, с именами и портретами выдающихся граждан страны.

Конечно, в другое время я был бы не против заглянуть в Пантеон. Константин там ни разу не был, так что это стало бы чисто моим воспоминанием. Однако я пришел слишком поздно – доступ прекращался в семь часов вечера. Не тянуло меня и внутрь Кремля: его хотелось осмотреть внимательно и неторопливо, а времени было в обрез.

Неожиданно для себя я свернул в сторону громады ГУМа, который в этом времени был белым с нежным розоватым оттенком. Впрочем, его мог окрасить розовым и закат.

ГУМ, сохранив свое прежнее название, в действительности больше не был ни универсальным, ни магазином. Вообще, магазинов в нашем понимании в двадцать третьем веке не существовало. Все товары заказывались через здешний интернет или Линию доставки. Причем, практически всё изготовлялось по конкретным индивидуальным заказам, так что проблемы перепроизводства или поиска покупателей для невостребованных товаров не существовало в принципе. Место рекламы в значительной мере занимали информационные сообщения и отзывы пользователей, группирующиеся на специальных сайтах.

Для желающих посмотреть на реальный товар и пощупать его руками, прежде чем сделать покупку, имелись различные выставочные салоны, одним из которых и был ГУМ. Его внутренняя архитектура практически не изменилась за два века. Я медленно шел по галерее первого этажа, рассеянно разглядывая демонстрационные стенды по сторонам. Вокруг было множество незнакомых лиц...

Стоп! А этого человека я уже где-то видел...

Неужели, кто-то из моего времени? Они там что, целыми группами попаданцев забрасывают?

Я как раз остановился напротив зеркального салона, где были выставлены весьма любопытные образцы. Если бы не зеркало, повернутое под углом, я бы вряд ли заметил этого мужчину. Правда, и он сейчас не видел моего лица. Так кто же это?

Надо сказать, что в детстве у меня была хорошая память на числа и даты, но плохая на лица. Способность запоминать людей, так необходимую для журналиста, я специально и целеустремленно развивал, достигнув в этом немалых успехов.

Я старательно вгляделся в отражение и вдруг узнал незнакомца. Это был тот самый пожилой джентльмен, с которым я столкнулся на перроне в Щёлково и который едва не пропустил свою остановку в центре Москвы. Только теперь на его голове не было кепочки с помпоном, а темно-серая куртка превратилась в светло-коричневую с серыми обшлагами. Вывернул наизнанку?!

Он стоял у соседнего стенда и, насколько я мог увидеть в зеркале, разглядывал образцы декора на витрине. Однако мне почему-то казалось, что незнакомец искоса поглядывает в мою сторону.

Сказать, что меня это обескуражило, – значит, ничего не сказать. Я поспешно сверился с чужой памятью: Константин неоднократно ездил в Москву в одиночку, но никто никогда за ним не следил и не устраивал вокруг него танцы с переодеваниями.

Или… может быть, Константин этого просто не замечал?!

У него-то, в отличие от меня, память на лица была неважной. Да и стал бы он обращать внимание на человека, мимолетно встреченного на перроне? Это у меня сегодня первое настоящее знакомство с новым миром, все чувства обострены, а каждая встреча – первая!

Я помотал головой. Не хватало еще от полноты впечатлений острый приступ паранойи себе заработать!

Делая вид, что осматриваю очередной образец дизайнерского искусства – зеркало, имеющее странную грушевидную форму, я еще раз попытался поймать отражение незнакомца в коричневой куртке.

Он это или не он?!

Лицо словно стертое, можно сказать, незапоминающееся. Именно поэтому оно обращает на себя внимание. Только сейчас я понял, сколько сегодня выразительных, по-настоящему красивых лиц я видел.

Но даже если это и он, мало ли какие бывают совпадения? На Красной площади я его не видел… или он просто не попадался мне на глаза? Может, он сразу пошел в ГУМ, а здесь совершенно случайно столкнулся со мной? Но зачем он тогда вывернул свою куртку и снял кепку? Или это все-таки совсем другой человек, а я просто накручиваю себя?.

Выйдя из зеркального отсека, я обернулся, удачно изобразив заинтересованность симпатичной девушкой в коротком жакетике и бело-зеленых полосатых штанишках. Одежда так плотно облегала ее ножки и все остальное, что казалась нарисованной на коже. (Я бы, честно, не удивился, если бы так и было).

Подозрительный человек продолжал разглядывать витрину и, кажется, не обращал на меня никакого внимания.

Да что же это такое?! Я чувствовал себя откровенным дураком.