Сопряжение

Огромный швейный цех находился на окраине трущоб. Невысокое здание в два этажа с просторными помещениями, разделенными тонкими перегородками и вечно гудящими автоматами. Электрические раскройные ножи споро кроили тканое полотно по заранее расставленной разметке. В этой части цеха работало несколько человек, следя за оборудованием, заранее настилая ткань и предупреждая поломки. В соседнем же цехе сидели швеи, споро обрабатывающие края, делающие петли и дырки для пуговиц. В целом, они также собирали все элементы воедино, выпускали однотипные комплекты рабочей одежды или же выходные наряды. Здесь получали свою плату и женщины, и мужчины. Единственное, что требовалось – это желание обучаться и тонкие пальцы, способные справиться с аккуратной обработкой. Ровно в восемь вечера звучал гудок, ознаменовывая конец рабочего дня, а сотрудники неровным строем покидали цех.

Вот и сегодня, как только над высоким потолком разнесся сигнал, Николь с удовольствием потянулась, откладывая работу в сторону и выключая швейную машинку. Выйдя из цеха, она быстро направилась к первой линии трущоб, низко натянув кепку на глаза и стараясь не обращать на себя внимание окружающих. По дороге женщина зашла в небольшой магазин, купив яйца, молоко, несколько шоколадок и пакет ярких розовых яблок. Рассчитываясь, она попросила пачку сигарет. По узкой улице, обходя выставленные на тротуар мусорные пакеты, женщина наконец-то добралась к нужному дому. Лифт здесь не работал, так что она свернула на лестницу, побежав по ступенькам на нужный этаж.

– Я дома! – крикнула Николь, пройдя в квартиру и с удовольствием стягивая тяжелые ботинки.

– Мамочка! – навстречу ей выбежали и кинулись обнимать две маленькие девчонки со смешными косичками.

– Мои хорошие, – Николь прижала дочерей, поочередно чмокнув в щечки, – как же я скучала. А у меня есть для вас кое-что. – она потянулась к пакету, доставая сладости и вручая счастливо подпрыгивающим детям.

– Здравствуй, Николь. – с комнаты показалась еще одна фигура, и женщина замерла, не веря своим глазам.

– Матильда! – Николь бросилась к ней в объятия. – Тебя не было так долго! Я боялась, что тебя поймали.

– Прости, родная. – магичка заключила подругу в крепкие объятия, как в былые времена поглаживая по голове.

Проводив гостью на узкую кухню, Николь включила чайник, открыла форточку и подожгла тонкую сигарету. Она знала, что Матильда не одобряет этой привычки, но эта привычка часто помогала занять дрожащие пальцы и даже отвлечь от окружающего мира. Ей так нравилось вдыхать сладковатый дым, зная, как к этому отнесся бы Стефан или Исидор. От их неприятия, пускай и иллюзорного, она становилась счастливей.

– Николь, вернись домой. – в который раз просила Матильда. – Прятаться на Земле – не выход. Подумай о девочках.

– Десять лет наш разговор начинается с твоей просьбы вернуться. – Николь выдохнула серое облако сигаретного дыма. – Десять лет мой ответ не меняется. Я не вернусь в Райс.

– Николь… Просто расскажи ему все… – Укоризненно покачала головой Матильда. – Ты же знаешь, Исидор не причинит тебе вреда. Да, несомненно, он король и пытается удержать власть в сложившейся ситуации. Однако ты тоже первая кровь. И, что важно, ты ни в чем не виновна. Напротив, ты ведь пыталась остановить Сейджа…

– Мое возвращение ничего не изменит. Даже если меня помилуют, – женщина затушила окурок и буднично принялась нарезать хлеб для бутербродов, попутно залив кипятком небольшие чайные капсулы, – У меня слишком много врагов в рядах заговорщиков. Они не достанут меня, но что помешает достать моих детей? У меня две дочери и как минимум одна обладает сильным даром. Я не хочу, чтобы Оливия стала их куклой на престоле.

Матильда смотрела, как Николь быстро раскладывает на тарелку бутерброды с тонким слоем сыра, как споро орудует ножом. Ее длинные тонкие пальцы не казались столь нежными, как раньше. Она хорошо видела сухую кожу и слишком коротко остриженные ногти. Кое-где на руках виднелись тонкие шрамы.

– Ты пыталась открыть портал? – спросила магиня, беря женщину за руку.

– Давно… Когда ты пропала, я места себе не находила. – пояснила та. – Мне даже показалось, что я увидела нити. К сожалению, они не поддались… Даже не натянулись… – тяжело присев на табуретку и обхватив руками горячую чашку, не подымая глаз от темнеющей от трав воды, Николь спросила. – Есть еще один вопрос, который я задавала каждый твой приход. Мои девочки будут жить?

– На какую жизнь могут они рассчитывать здесь, Николь? Рано или поздно о близнецах узнают.