– Выходи, – проскрежетал один из Хонди, с трудом воспроизводя фонемы языка межрасового общения.
Логинов безропотно вышел в коридор. Дверь камеры тут же закрыли и его под прицелом ручных лазерных установок повели в недра астероида.
Идти пришлось долго, Андрей сознательно замедлял продвижение группы, стараясь мысленно зафиксировать максимальное количество подробностей из той информации, что передавали в его рассудок колонии микромашин. В конце концов, не полагаясь на собственную память, он сообразил отдать мысленный приказ о сохранении данных в локальной информационной сети, объективно существующей в рамках его нервной системы.
Ролг встретил его в просторном зале, с богатой (по меркам цивилизации Эшрангов) обстановкой.
Для человека даже принесли кресло, что, как понял Андрей, являлось неслыханным жестом доброй воли со стороны Эшранга.
– Ну что, время для размышлений пошло тебе на пользу Андрий? – не скрывая самодовольства, вместо приветствия произнес Ролг.
Логинов принял приглашение, сел в кресло и ответил:
– Зачем ты посадил меня в одну камеру с Умром?
– Не нравиться? Он еще не сдох?
– Нет пока.
Андрей смотрел на неуклюже вышагивающее по отсеку существо и мысленно недоумевал: неужели им движет страх перед вероятным возвращением власти Армохонтов?
Едва ли… Ролг менее всего походил на запуганного до полусмерти, лихорадочно ищущего выход из губительного положения руководителя.
Нет. Он был вполне доволен собой, существующим раскладом сил и известными перспективами.
– О чем ты желал говорить со мной, птица?
Логинов вроде и не отказывался от допроса, но в то же время хамил, тянул время, сканируя смежные с залом помещения.
Масса работающей аппаратуры. Алгиты… Он отчетливо уловил их мнемоническую ауру, и, похоже, колонии разумных кристаллов так же зафиксировали ментальное прикосновение.
Их волнение внезапно отразилось на функционировании энергосети: свет несколько раз мигнул, будто в коммуникациях произошло внезапное падение напряжения.
Логинов неимоверным усилием воли заставил свое сознание работать в двух направлениях одновременно.
– Я надеюсь, ты понял, Андрий, что положение безнадежно? – достиг его рассудка голос Ролга. – Тебе не удалось обмануть меня. Я знаю, на борту фрегата Армохонтов существуют устройства, созданные твоей расой. Именно с их помощью ты проходил через сломанные врата.
– Тебе не овладеть ими, Ролг, – ответил Логинов.
…Ролг издал презрительно-шипящий звук.
– Да, я проверил информацию об установленных зарядах, – ответил Эшранг. – И твои Алгиты отказываются сотрудничать. Но ты же понимаешь, что рано или поздно мы проникнем на борт, и тогда ты станешь не нужен.
Андрей побледнел от тех усилий, что приходилось прилагать для разговора в двух информационных пространствах, но Ролг принял внешние признаки за естественную реакцию на его резкий недвусмысленный ответ.
– Сначала попади на борт фрегата и сними заряды, – усмехнулся Андрей. – И не нужно меня запугивать. Чтобы разобраться в технологии, созданной людьми, уйдут годы. Поэтому я буду для тебя ценен еще очень долго.
Ролг нахохрился, а Андрей, воспользовавшись паузой, продолжил мысленный диалог с Алгитами.
– Какой смысл в твоем сопротивлении, человек? Признай, что проиграл. Ты у моих ног. Без надежды на помощь. Твоя жизнь на кончиках моих крыльев. Ты можешь продлить или укоротить ее. Видел Умра? Он умирает. Медленно и мучительно, потому что сам выбрал смерть. Ты передашь мне технологию, позволившую использовать неисправные врата, и будешь жить.
Андрей сделал вид, что подавлен. На самом деле он жадно ловил слабые мнемонические сигналы, исходящие от колонии Алгитов:
– Я не хочу умирать Ролг.
На лбу Андрея от напряжения выступили мелкие бисеринки пота. Эшранг смотрел на него, не скрывая своего удовлетворения.