Сопротивленец

А на наш участок навалился 1-й батальон майора Эриха Бука. Выбивший нас с позиций артиллерией и захватил деревню Катюшки, расположенную в 2 километрах к юго-востоку от Красной Поляны. Это была крайняя точка продвижения немецких войск под Москвой — Кремль и Катюшки разделяет около 29 километров по прямой. Советские войска отошли примерно на километр ближе к Москве. В эти же дни командование армии, получив подкрепления, формирует новую линию обороны вокруг Химок. По всему участку не прекращались ожесточенные бои, немец рвался к Москве, а советские войска, раз за разом отбрасывали его.

— Александр, что скажешь про ситуацию? — спросил Недогаров.

— Все! Кончилось кино у немцев, дальше мы их гнать будем от Москвы.

Недогаров с Горяевым убыли на следующее утро на командный пункт 16-й армии, расположенный в Коростово, что южнее городка Сходни. Ближе к вечеру назад прибыли наши начштаба и комиссар. Их встречали красноармейцы.

— Товарищи бойцы и командиры, получен приказ всему личному составу полка прибыть в распоряжение штаба 16-й армии, собираемся в течение часа и выдвигаемся к Сходне, — сообщил нам Недогаров.

Сборы были быстрыми, и уже через час полк уезжал к Москве, загрузившись в кузова грузовиков, за которыми, прикрываясь кузовами от встречного ветра, ехало два мотоцикла. Ночью прибыли в Коростово, а утром стояли в строю перед командармом Рокоссовским с рядом других армейских начальников, на правом фланге строя Ледков держал знамя полка.

— Товарищи, ваш полк храбро сражался, сохранив знамя полка, но формировать ваш полк заново нет времени, враг наступает! Поэтому ваш полк расформировывается, а вы войдете в прибывшую из столицы свежую часть. Есть у кого просьбы или пожелания.

— Есть пожелание, товарищ командарм, — я вышел из строя, — капитан Кольцов.

— Слушаю вас, Кольцов.

— Товарищ командарм, я был командиром взвода разведки, в связи с гибелью заместителя командира полка по разведке сейчас исполняю его обязанности и наше подразделение, кроме выполнения обычных задач фронтовой разведки, специализировалось на проведении диверсий в тылу врага. У нас сложился проверенный боевой коллектив, но люди растут в званиях и уже не могут быть солдатами взвода, то есть они будут распределены в другие подразделения, в связи с чем слаженный боевой коллектив подготовленных специалистов распадется. А вопросы диверсий в тылу врага в любой войне всегда являлись важным делом, тем более, что на нашем счету несколько резонансных диверсионных операций. Поэтому предлагаю создать при штабе армии специальное подразделение, например, роту или батальон, задачами которой будет проведение спецмероприятий в тылу противника. Тем более, что аналогичные подразделения в нашей армии существуют.

— Что же, идею мы обсудим на совещании штаба, а сейчас выдвигайтесь в кадры, где вас определят в вашу новую часть, а Кольцова попрошу остаться!

Мы отошли с Рокоссовским в сторону.

— Александр, понимаете, я долго думал над вашим феноменом. Лобачев тоже рассказал о многих ваших высказываниях по текущей обстановке и её прогнозированию, и я наблюдаю поразительные совпадения. Я не могу объяснить, как такое бывает. Может быть, вы, Александр, поясните ваше просто мистическое предвидение ситуации.

— Константин Константинович, никакой мистики тут нет, я и ребят учу, что есть материальный мир, который мы видим, щупаем руками, а есть такой же материальный мир, который в силу размера мы увидеть не можем. Так вот, как вы знаете, зачастую многие разведчики, ученые и разные люди в своем быту, так сказать, пользуются таким термином, как интуиция, то есть способностью предугадать дальнейшее событие или направление действия. "Он интуитивно пошел налево и вышел к людям из лесу", — слышали же такие рассуждения. Так почему бы не предположить, что интуиция — это есть энергия мыслей, и на мысленный запрос человеку приходит ответ. Ну, например, вы товарищу Малинину говорите: "А покажите мне на карте, как лучше с учетом ландшафта двигаться на Волоколамск"? И Малинин, развернув карту, вам показывает. Только это все делается в видимом спектре в материальном мире, но суть-то одна и та же. Я думаю, размышляю о задаче или перспективе и по аналогии с этим примером мне так же приходят ответы на мои мысли.

— То есть, вы обо всем можете предвидеть и узнать?