Сопротивленец

Я сидел за отдельной конторкой и восстанавливал ПО у коммуникатора. Его принесли с улицы какие-то парни, думаю, краденый, мастерская занималась скупкой краденых вещей у молодёжных банд, правда, об этом умалчивалось. Сюда ходили только прикормленные сбытчики краденого, которые знали, что тут дадут лучшую цену. Под прилавком лежал второй коммуникатор, более навороченный, и ещё планшет. Последние трофеи небольшой банды Тикса. Кстати, моего знакомца. Столкнулись однажды на тёмной улице во второй месяц моего стажёрства в мастерской. Ладно, он меня узнал и отпустил с миром, парень хоть и очень силён и туповат, но и до него дошло, что трогать спеца из мастерской по сбыту трофеев не стоило. После этой «дружеской» встречи, во время которой он меня пару раз успел отходить ногами по рёбрам, я стал носить с собой отремонтированный, собранный буквально из обломков военный шокер. Недолго, кто-то слил меня деду, и тот отобрал все технические средства, что я носил, кроме восстановленного коммуникатора, что я собрал из разных частей. Для неподготовленного человека это было как работа Франкенштейна, выглядело действительно ужасно, но для меня главное, что он работал и никого не интересовал. Только чуть позже я узнал, что всё, что отремонтировал для себя и считал своей собственностью, дед продал на сторону за неплохие деньги, всё для пополнения семейного бюджета. Больше всего было жаль планшет, на котором я начал учиться писать первые программки по взлому, хиленькие, правда, основа была слизана с хакерских сайтов, что пытается отследить и закрыть Охранка, местная СБ, и даже были некоторые удачи, однако планшет я потерял. Пароль был только у меня, но я его никому не сообщил, несмотря на приказ деда. Это я на принцип пошёл, не люблю, когда на меня давят и заставляют что-то делать вопреки моему на то желанию. Именно тогда я и получил своё прозвище Сопротивленец среди членов клана и первые удары кнута. Их было три, и тогда они были щадящие, но я запомнил и начал впоследствии копать под деда. Так что планшет пришлось форматировать и продавать так. Это заметно снизило его цену. Ну да ладно, дело прошлое, тем более я успел отомстить деду за этот случай и за прошлые, когда спустя пару лет, наконец, дистанционно взломал его навороченный коммуникатор, на котором тот неосмотрительно держал часть своего архива, и незаметно скачал его. Тогда я и узнал, что в действительности произошло с родителями этого тела, а не то, что подавали мне, причем делая это так, что я должен был благодарить клан, который принял «меня» обратно.

От воспоминаний меня отвлёк звук бегущих шагов, доносившихся из глубин пещеры, и знакомое сопение. С ужасом я опознал в нём сопение подручного деда, которого я мысленно прозвал Янычаром. Дед его использовал для тёмных дел, уверен, именно он и продал работорговцам мать этого тела. Себя я её сыном не считал, всё же другая личность, но информацию об этом слил кому надо. «Кому надо» – это другие члены клана, главы семей. Думаю, пока я, сдирая кожу с пальцев, экстренно выбирался из пещеры наружу, получив ураганную долю адреналина, и бежал по тропке в сторону далёкой дороги, можно описать о причинах стойкой неприязни, возникшей у меня к деду. Если у того и были какие-то чувства ко мне, то он их тщательно скрывал.