Сопротивление королевы

Я пошел обратно в кабинет, тихо ступая по каменному полу. В коридор доносился голос Бриенны: она разговаривала с Томасом.

– И вот я начала копать прямо под деревом.

– Голыми руками? – с интересом уточнил Томас.

– Нет, глупыш, лопаткой. Я прятала ее в кармане и…

– В кармане? В платьях есть карманы?

– Конечно, есть. Где, по-твоему, женщине спрятать какую-нибудь вещицу?

– Пожалуй, да. А что было дальше?

– Копала, пока не нашла медальон.

Я осторожно открыл дверь, почти не решаясь прервать разговор на этом моменте. Дверь скрипнула, как и все в этом замке, возвещая о моем появлении, и я застыл на пороге, глядя на Бриенну с Томасом.

Поскольку в кабинете не было мебели, они сидели на полу, в кругу солнечного света, вытянув перед собой ноги и опираясь сзади на руки.

Встретившись со мной взглядом, Бриенна замолчала.

– Милорд, я пытался вам сказать, – поспешно выпалил Томас, словно волновался, что ему влетит, – о приезде госпожи Бриенны, но вы отослали меня прочь.

– Да, и я прошу прощения, Томас, – ответил я, шагая к ним, чтобы тоже расположиться на полу. – В следующий раз непременно выслушаю.

– Вы не заболели, милорд? – нахмурился мальчик, разглядывая меня. – Выглядите так, как будто у вас лихорадка.

Я рассмеялся и опять вытер лоб.

– Нет, не болен. Просто гонялся за вами по всему замку.

– Я привел ее сюда, к вам, милорд.

– Хм, наверное, надо было ждать здесь.

Бриенна тут же приковала мой взгляд. Ее волосы разметались по плечам, лицо раскраснелось от скачки, глаза блестели. Плащ был завязан под воротником, темно-синяя ткань падала вокруг нее, нежась на солнце.

– Я только что рассказывала Томасу о том, как нашла Камень, – весело сказала она.

– А что было дальше? – приставал Томас, опять переключая внимание на нее.

– Итак, Камень Сумерек находился в медальоне, – продолжала Бриенна. – И мне пришлось его спрятать… э, в платье.

– Вы имеете в виду: в кармане? – предположил Томас, подперев подбородок ладонью.

– Да, что-то вроде того.

Она взглянула на меня с кривой улыбкой.

– А каков из себя Камень? – поинтересовался Томас.

– Похож на большой лунный камень.

– Я мало видел лунных камней, – заметил мальчик. – А еще он какой?

– Камень Сумерек меняет цвета. Наверное, в соответствии с настроением человека, который его носит.

– Но ведь только Каваны могут носить его без медальона?

– Да. Он обожжет человека вроде тебя или меня.

Мальчик наконец замолчал, обдумывая услышанное. Я опять посмотрел на Бриенну и осторожно предложил:

– Томас, почему бы тебе не сходить на кухню? Вдруг там нужна помощь?

Он простонал.

– Но я хочу послушать дальше рассказ госпожи Бриенны.

– В другой день. А сейчас ступай.

Томас с пыхтением поднялся на ноги и поковылял прочь.

– Тебе следовало дать ему небольшой костыль, пока не разошлись швы, которые ты наложил, – заметила Бриенна. – Мне пришлось нести его на спине.

– Тебе… что?

– Не смотри с таким удивлением, Картье. В этом мальчике только кожа да кости.

Между нами повисло молчание. Я ощутил укол вины.

– Не знаю, чей он, – наконец сказал я. – Обнаружил его той ночью. Думаю, он здесь жил.

– Может, когда-нибудь он расскажет, откуда пришел, – ответила Бриенна.

Вздохнув, я оперся сзади на руки, глядя на нее. Издалека эхом донесся металлический звон, а за ним – крик кухарки. Томас дерзко закричал в ответ.

– Я не знаю, что делать, Бриенна, – простонал я.

Закрыв глаза, я ощутил, как на меня опять навалился груз. Груз ответственности за землю, за людей, за союз с Дермоттами, за приближающийся суд. Несколько месяцев назад я и представить не мог себя в таком положении.

Бриенна придвинулась ко мне. Я слышал шорох ее платья, ощутил, как она заслонила солнце, сев рядом со мной, почувствовал ее руку на своих коленях. Я открыл глаза. Она была словно в короне из света, и какое-то мгновение во всем мире существовали только мы.

– Для этого нет учебников, – сказала Бриенна. – Но вокруг тебя, Картье, собрались твои люди. Они целеустремленные и не ожидают, что у тебя есть на все ответы или что ты сразу войдешь в роль. На это нужно время.

Я не знал, что ответить, но ее слова меня ободрили. Я взял ее руки – наши ладони сомкнулись, пальцы переплелись. Ее правая рука была в чернилах.

– Вижу, ты писала.

Она вяло улыбнулась.

– Да, Журден попросил собирать обвинения.

Это застало меня врасплох. Казалось, еще рано собирать эту тьму, мы только что вернулись домой и начали заново привыкать к нормальной жизни. Но тут же я напомнил себе, что суд не за горами. Конечно, мне тоже следует собирать обвинения у своих людей. Я буду записывать сам. Это означает, что мне нужно полностью разобраться в подробностях того, что случилось той ночью. Потому что я знаю часть правды, но не всю. Я не знаю, кто нанес смертельный удар моей сестре, не знаю всей полноты насилия, которое учинили над людьми Морганов.

А еще есть письмо матери, которое я все время ношу в кармане, не зная, что о нем думать. В моих венах течет кровь Ланнонов, нужно ли это признать или лучше скрыть?

Я прервал размышления, заметив, что Бриенна наблюдает за мной.

– Много обвинений записано? – поинтересовался я.

– Люк собрал уже целый том.