Сопротивление на оккупированной советской территории (1941‒1944 гг.)

Таким образом, отказ от военной доктрины, предусматривавший возможность партизанской войны и разрушение системы подготовки к ней, несомненно, негативно сказались в начальный период Великой Отечественной войны. Неумолимая логика первых дней войны показала ошибочность подобного подхода.

2.2. Правовое регулирование сопротивления на оккупированной советской территории

При выяснении вопроса о правомерности борьбы советского народа с гитлеровскими захватчиками на оккупированной территории, прежде всего, следует в очередной раз отметить следующее. Об этой борьбе в Советском Союзе до начала 1990-х гг. писалось только с положительной стороны. Исследователи предпочитали обходить так называемые «скользкие» вопросы. Однако отсутствие данных о негативных явлениях, которые имели место в некоторых партизанских отрядах²⁸⁰, привело к тому, что в настоящее время появилась точка зрения о том, что партизанское движение в СССР было неправомерным и чуть ли не бандитским. Произошел переход, как это часто бывает в России, из одной крайности в другую.

Так, белорусская писательница Светлана Алексиевич опубликовала в газете «Известия» статью, где все партизанское движение, развернувшееся на временно оккупированных территориях СССР в годы Великой Отечественной войны, назвала преступным²⁸¹. Возмущенными ветеранами – участниками партизанского движения было подготовлено опровержение, но газета его не напечатала. После судебного разбирательства по этому делу 17 апреля 1996 г. вышло решение № 8(91) Судебной палаты по информационным спорам при Президенте Российской Федерации обязать газету «Известия» опубликовать опровержение²⁸².

Данная проблема затронута и в одном из трудов В.И. Боярского, который пишет, что «партизанская война – обоюдоострое оружие. Она становится инструментом в руках сепаратистов, различного рода экстремистских организаций. Тот факт, что благородное слово “партизан” легко превращается в презрительное прозвище “бандит”, свидетельствует, что мы имеем дело с очень непростым явлением»²⁸³.

Анализ многочисленных документов и беседы с ветеранами партизанского движения показывают, что партизанская борьба советского народа против немецко-фашистских захватчиков началась с первых дней войны, то есть до принятия нормативных актов, регламентирующих их деятельность. Однако это не дает никакого повода относить партизан к незаконным вооруженным формированиям.

Попытка юридически оформить деятельность партизан была впервые предпринята Брюссельской декларацией 1874 г. Представители европейских держав собрались в г. Брюсселе, чтобы выработать кодекс войны. В ходе работы конференции участники разделились на два лагеря. Один из них защищал интересы государств, обладающих большими армиями, другой состоял из делегатов таких стран, как Испания, Бельгия, Голландия и Швейцария. Представители первого лагеря настаивали на том, что статусом законных воюющих сторон должны обладать только регулярные вооруженные силы. Соответственно предполагалось, что партизанские действия будут приравнены к бандитским. Однако малые страны не желали каким-либо образом ограничивать права жителей оккупированных территорий на защиту своего отечества, поскольку их вооруженные силы были сравнительно небольшими²⁸⁴. В результате предложения первого лагеря были отклонены.

Объективно говоря, в условиях оккупации суверенной страны агрессором в большей или меньшей степени возникает народное сопротивление, как правило, в форме партизанского движения. Но для армии, вторгшейся на территорию суверенного государства, подобное движение будет считаться бандитским и преступным.

Следующая попытка правового регулирования действий партизан была предпринята в начале XX в. В октябре 1907 г., в ходе работы Гаагской конференции, были приняты положения по отношению к партизанским формированиям оккупированной страны. Военные законы, права и обязанности, согласно статье I, должны применяться не только к армии, но также к ополчению и добровольческим отрядам, если они имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных; имеют определенный и явственно видный издали отличительный знак; открыто носят оружие; соблюдают в своих действиях законы и обычаи войны²⁸⁵.

Статья II Гаагской конференции гласила, что население незанятой территории, которое при приближении неприятеля добровольно возьмется за оружие для борьбы с ним, согласно статье I будет признаваться в качестве воюющего, если будет открыто носить оружие, и соблюдают законы и обычаи войны²⁸⁶.

Таким образом, организованные партизанские формирования получали юридический статус, так как становились субъектом международного права. Это позволяет нам рассматривать вооруженное антигитлеровское подполье правомерным, так как оно регламентировалось целым комплексом государственно-правовых норм (см. подробнее Приложение 1) и становилось одним из субъектов правовой системы Советского Союза.