Сопротивляйся, меня заводит! (СИ)

– Здесь, – я махнула в сторону мужа, который присел на фитбол и показывал, как на нем следует раскачиваться.

Невольно я прыснула от смеха:

– У тебя так хорошо получается! Может быть, ты родишь вместо меня?

Поболтав еще немного с Ариной, я почувствовала себя значительно лучше, часть тревожных мыслей ушла. Но схватки стали совсем частыми, боюсь я даже не смогу доползти до гребаного фитбола, не говоря уже о том, чтобы скакать на нем, как крольчиха. К слову говоря, мне и не пришлось этого делать. Появилась акушерка, задала несколько вопросов, осмотрела меня.

– Ну все, мамочка. Рожаем! Пройдемте в родильный зал. Партнер будет присутствовать?

– Партнер будет дожидаться результатов, – в один голос ответили мы с Якубом.

Он подошел ко мне и попросил акушерку:

– Можно нам одну минуту. Наедине!

– Хорошо, но не затягивайте!

Мы остались одни. Мой живот сильно тянуло усиливающимися ноющими ощущениями, я точно знала, что вот-вот начнется процесс.

– Пчелка…

Горячие ладони Якуба опустились на то место, где раньше у меня была талия.

– Красавица моя, единственная!

– Брось, я не красавица, я бегемотик на сносях… – шмыгнула носом.

– Самый красивый пчелистый бегемотик, если ты так настаиваешь!

Муж поцеловал меня, обнял бережно и зашептал в волосы.

– Я знаю, что ты справишься и после этого буду гордиться тобой еще больше!

– А ты мной гордишься?

– Безумно! Все будет хорошо. Я в это верю, а вот тебе еще немного уверенности!

Якуб покачал пальцем мамины сережки у меня на мочках и всунул в пальцы счастливые трусики.

– Якуб! Ну они мне сейчас только на нос налезут! – рассмеялась я сквозь слезы!

– Не надевай! Просто держи в кулаке. Вот так!

Якуб свернул трусики рулетиком и расправил, получилось в виде розочки.

– Что обо мне подумают… – пробормотала я.

– Плевать, что они подумают! Никто ничего и пикнуть не посмеет! Все получится! Вопрос только в одном…

– Какой?

– Чтобы пацан первым родился, как надо!

– Весь твой план насмарку, – улыбнулась я. – Сначала мальчик, потом девочка. Сразу двоими меня наградил!

– Королевская двойня! – гордо просиял Якуб и внезапно опустился на колени, обхватил ладонями мой живот, прижался к нему щекой и поцеловал.

Даже сквозь накатывающие спазмы я ощутила приятные волны удовольствия.

– Послушай меня, Руслан. Ты обязан быть первым! Защитник... Всегда будешь первым, чтобы Моника была за тобой, как за каменной стеной!

Я стояла, вытирала слезы, слушая, как Якуб говорит с нашими детьми. От первоначального варианта имени мы отказались, остановились на имени Руслан для сына, и Моника для дочери. Как-то само собой всплыли эти имена, и даже не возникало желания их менять!

Якуб поднялся с колен, поцеловал меня, еще раз заверил, что все будет хорошо, и потер покрасневшие глаза кулаками.

– Все, иди! Жду вас здесь! – сглотнул он, снова обнял меня, поцеловал в висок. – Жду…

* * *

Якуб

Со слов друга – Игната я знал, что родильный процесс – дело не быстрое. Можно сказать, подготовительная теоретическая база у меня была. Но когда пришлось сидеть и ждать, обливаться потом на протяжении нескольких часов, я понял то, что и так знал всегда: к жизни теоретически не подготовишься, все познается только на практике.

– Когда же все закончится? – спросил у самого себя.

Раздался звук шагов, но не стороны родильной палаты, а из коридора. После легкого стука в дверь в комнату ожидания протиснулся старший брат. Адам подошел ко мне, стиснул крепко и потрепал по голове:

– Переживаешь, мелкий? Мия еще не родила?

– Не родила! Переживаю, конечно.

– Уверен, скоро тебе объявят, что ты стал дважды папашей! За один раз…

– Ты и сам мог им стать! – отбрил я. – Чего уж скромничать…

– Ааа… – неопределенно протянул Адам и помрачнел.

Он потоптался немного на место и опустился на диван.

– Я с тобой подожду, не против?

Я внимательно посмотрел на осунувшееся лицо Адама. Волосы уже начали немного отрастать и топорщиться темным ежиком, но все равно брат выглядел мрачным, как грозовая туча.

– Вообще-то я могу быть немного против. Ты же сам знаешь, где ты должен быть! – возразил я.

– Не выйдет. Все слишком сложно… – выдохнул он, не договорив.

Я и без его подсказок знал, что с Эвой у него отношения закрутились крепче и глубже, а еще острее и безнадежнее, чем у всех. Адам, может быть, сам не ожидал, в какую сторону вынесет, но вынесло так мощно, что он не находил себе места, поэтому пришел даже в роддом, чтобы не быть одному.

– Тебя это гложет – заметил я.

– Забей. Я переживу.

Я еще раз посмотрел на его лицо. Почувствовав мой взгляд, Адам приободрился, нацепил на лицо уверенную улыбку.

– Мою новую рекламную компанию видел? Выхожу на новый уровень! От селебрити отбоя нет, каждая вторая звездная пизденка норовит ко мне попасть на персональную тренировку. И не только! – ухмыльнулся пошловато.

Улыбка вышла по всем правилам – с намеком и задором. Я более чем уверен, что чужим, посторонним хватало одной улыбки Адама, чтобы поверить в его слова. Но я был его самым близким человеком и словно на себе чувствовал боль, которая сидела у него внутри и не притуплялась ничуть, только разрасталась во всю ширь, как раковая опухоль.