Сорняк из райского сада

— Марийя Вы прэлест! — одарил он ее комплементом на ломаном русском языке. — Вы моя мечты девочка! Я хочет познакомиться с твой ближе. — И Эрвин, взяв ее за руку, прикоснулся к ней мокрыми губами, вызвав у Маши брезгливую дрожь, пробежавшую по всему телу.

— Марийя, я ехать в гостиницу с твой сейчас очень хотел!

Этот лысеющий сорокопятилетний немецкий коммерсант, с круглым, намечающимся брюшком, который уже третий раз посещал "Химпласт" с группой представителей своей фирмы, специализирующейся по производству материалов, идентичных Голубевским, еще и раньше похотливо поглядывал на нее, но говорить ни о чем не решался. А сейчас, видно, на него подействовало спиртное и язык развязался сам собой.

— Говори, говори! — зло думала Мария. — Поди, жена до отрыжки надоела, а денег на немецкую шлюшку жаль! Вот и клеишься ты к русской девочке, которая сидит сейчас рядом под боком, и думаешь, что она-то и за двести баксов тебя ублажит, а если умело пообещать чего-то, то может и даром перепадет!

А сама улыбнулась Эрвину, правда, немного натянуто.

— Вы слишком спешите, Эрвин! За девушками принято ухаживать издалека.

— Что есть издалека?

Маша взглянула на него свысока, и произнесла издевательским тоном.

— Издалека, — это дарить цветы, делать подарки, приглашать в ресторан!

Эрвин разочарованно вздохнул и развел руками.

— Я нет возможность! У меня самолет в двенадцать тридцать!

— Вот и хорошо! Перед дорогой вредно напрягаться!

— Что есть напрягаться?

— Заниматься любовью с молодыми девушками!

Эрвин виновато опустил глаза, хоть и спьяну, но все же понимая, что переборщил.

— Простит меня, Марийя, я есть нетрезвый! — и, галантно приложив руку к груди, слегка поклонился Маше.

— Ничего, бывает! — ответила она и вновь улыбнулась.

А Эрвин повернулся и поплелся от нее прочь не солоно хлебавши к Алексею Витальевичу Голубеву.

После этого прошло еще около получаса, и Алексей Витальевич намекнул немцам, что пора бы и закругляться. Что им нужно еще съездить в гостиницу и подготовиться к отлету.

— С регистрацией тоже не стоит тянуть, вдруг возникнут какие-нибудь непредвиденные обстоятельства в аэропорту! А значит, туда не помешает приехать пораньше. — Сказал он Эрвину. — Я пришлю за вами микроавтобус уже к девяти тридцати.

Немецкая делегация, состоящая из семи человек, четверо из которых находились сейчас на фуршете, имела привычку быть пунктуальными, и потому, господа немедленно вняв хозяину, тут же наладились восвояси.

— Сережа, отвези их до гостиницы на "Вольво". — Приказал Голубев своему шоферу, выйдя на улицу вслед за гостями.

— А как же Вы, Алексей Витальевич?

— Обыкновенно! Сам за рулем поеду.

— Так Вы, что, разве не выпивали?

— Самую малость, только пригубил ради приличия.

— А как же запах? Мало ли что?

— Авось пронесет!

— Подождите, Алексей Витальевич, у меня в бардачке антиполицай имеется. — И Сережа поспешил к "Вольво".

— Вот, съешьте одну таблеточку, — сказал шофер и протянул шефу шуршащую упаковку.

— Спасибо, Сережа. — Поблагодарил его Голубев и направился к группе немцев, после чего еще раз попрощался с каждым из них за руку, подождал пока они усядутся в "Вольво" и снова направился в офис.

Уборщица Мила уже принялась убирать со стола, позвякивая фужерами, а сослуживцы расходиться по домам. Государев Юрий Платонович попрощавшись с шефом за руку, направился, было, к выходу, но Голубев о чем-то вспомнив, окликнул его.

— Юра, постой! Подготовь-ка мне завтра с самого утра списки по термосырью и еще обрати внимание на переоценку лапрола и лапромола. Да не забудь оповестить об этом бухгалтерию. Я задержусь немного, но к одиннадцати буду, так что, списки должны быть готовы.

— Сделаю, Алеш! — пообещал Государев и скрылся за дверью.

Алексей Витальевич отыскал глазами секретаршу.

— Ирина Валерьевна, Вы готовы?

— Как космонавт! — пошутила она в ответ и направилась к выходу.

— А где Маша?

— Я здесь, — ответила Мария, входя из приемной в кабинет начальника. — И я тоже готова!

— Вот и славно! — сказал Алексей Витальевич. — Поехали! — Ладно, всем до свидания! — мимоходом попрощался он с теми, кто еще оставался в помещении, и направился к выходу.

Женщины поспешили вслед за ним.

— Маша, что этот Линденберг от тебя хотел, сели не секрет, конечно? — тихо спросила Ирина Валерьевна у Марии, когда они спускались по лестнице.

— Да какой секрет! Клеился! В гостиницу звал, представляете?

— Ничего себе, наглец! А я смотрю, он от тебя не отходит, красноречивый наш! Ну, думаю, ясное дело, понравилась ему Маша! Поди, комплиментами осыпает, а он вон что придумал! Тоже мне, нашел где искать проститутку!

— Вы только Алексею Витальевичу не говорите, Ирина Валерьевна! Зачем ему знать, расстроится же!

— Конечно!

Они подошли к стоянке и сели в машину Голубева, — Ирина Валерьевна на переднее сидение, а Маша на заднее.

— Ну, что, девчонки, наконец-то проводили этих неугомонных! — Весело сказал Алексей Витальевич.

— Проводили! — ответила Мария. — Теперь хоть работать можно будет спокойно. Им ведь то кофе, то сендвич, то чай! Вот и ходишь весь день туда сюда, как в ресторане!