Сорок библейских портретов

Что это за логика такая странная: один человек за многих людей? По расчетам Каиафы, проповедь и чудеса Иисуса могли привести к смуте, и тогда обязательно прольется кровь. Так лучше убить Одного. Ну, заодно и тех, кто служит слишком ярким напоминанием о Его чудесах, – так, Иоанн сообщает, что и Лазаря, которого Иисус воскресил за неделю до Собственной смерти, первосвященники тоже решили убить, чтобы мертвый, против законов природы ставший живым, так и оставался мертвым. Только все, что произошло затем с Иисусом, заставило забыть о Лазаре.

А с другой стороны, должность первосвященника что-то да значит, даже если исполняет ее такой негодный человек. Он все равно может оказаться пророком, пусть и против собственного желания. Так вышло и с Каиафой: смерть Иисуса стала искупительной жертвой для всех людей, и Каиафа, сам не понимая того, сказал именно об этом.

Что ж, сказано – сделано. Иисус был схвачен и доставлен в дом первосвященника, куда срочно, чтобы успеть с казнью до наступления Пасхи, собрали, кого сумели, членов Синедриона. Матфей описывает вынесение приговора Иисусу: «Первосвященник сказал Ему: “Заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?” Иисус говорит ему: “ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных”. Тогда первосвященник разодрал одежды свои и сказал: “Он богохульствует! на что еще нам свидетелей? Вот, теперь вы слышали богохульство Его! Как вам кажется?” Они же сказали в ответ: “Повинен смерти”». Этим первосвященником был именно Каиафа. Непривычные слова о Боге – это богохульство, а богохульство – это казнь.

Дальше следовало утвердить приговор у римского наместника Пилата, но за этим дело не стало. Об этом – в следующей главе.

Книга Деяний рассказывает и о том, как Синедрион во главе с Каиафой пытался запретить апостолам проповедь об Иисусе, но не помогли даже репрессии. Вскоре после всех этих событий Каиафа уступил пост первосвященника одному из сыновей Анны. Их, напомню, было пятеро, и все по очереди побывали на этой должности. О дальнейшей судьбе Каиафы мы толком ничего не знаем.

В 1990 году в Иерусалиме было обнаружено захоронение некоего Каиафы вместе с его семейством – и скорее всего, это был тот самый первосвященник. Во рту у него была монетка: по греческому обычаю ее вкладывали в рот умершему, чтобы он заплатил паромщику Харону за перевоз души через реку, отделявшую мир мертвых от мира живых. «Умер богач, и похоронили его», – совершенно как в притче. Причем тот, кто должен был хранить в неприкосновенности веру Израиля, оказывается, был погребен с соблюдением языческих суеверных обычаев.