Читаем Сорок два дюйма до неба. Сборник рассказов полностью

Сорок два дюйма до неба. Сборник рассказов

Сборник рассказов о жизни, в которой есть как черное, так и белое. Выдумка лишь наполовину.

Анастасия Amfoelia

Современная русская и зарубежная проза18+

                              Сорок два дюйма до неба

Сорок два дюйма до неба. Не так уж и сложно дотянуться. Сегодня я все разрушила, и восстановить душевное равновесие вряд ли удастся, даже если я коснусь облаков.

Новый день пришел призрачно-блеклым, каким-то невнятным. Как и та жизнь, которая меня ожидала теперь.

Я вышла из дома на рассвете, чтоб дойти до ближайшего круглосуточного паба. Кружечка пенного – вот что сейчас поможет заполнить пустоту внутри.

Полутемное помещение навевало тоску, за стойкой полусонный бармен, столики неубранные, в крошках от закусок, а кое-где стоят пустые пивные кружки. Я выбрала более менее чистый столик, заказала себе пол литра пива и уселась, чтоб предаться тоскливым мыслям.

Разбавляя в алкоголе навалившуюся депрессию я невидящим взглядом смотрела на обшарпанные стены и старалась не думать о том, что ждет меня дальше.

Играла заунывная музыка, сквозь мутные разводы на оконном стекле проглядывало не менее мутное небо. И вся жизнь казалась такой же, отвратительно мутной.

Десять лет в частной школе, лучший вуз города, место в перспективной компании. Все это казалось мне совершенно ненужным и бесполезным. Я ощутила вкус жизни, только когда встретила Стэна. Он разжег искорку в моей душе и наполнил скучный мир необычным разнообразием. Мы проводили вместе все свободное время, я купалась в его любви и чувствовала себя как никогда счастливой.

А потом глупая ссора – и я ушла. Я по природе своей фаталистка, и та размолвка, которая другому человеку бы показалась сущим пустяком, поставила крест на наших отношениях.

И теперь я пью пиво, одинокая, несчастная и никому не нужная, даже себе самой.

Я заказала еще кружку, решив забыться, машинально ответила на банальные вопросы бармена и позволила нахлынувшей хандре полностью захватить меня.

День постепенно разгорался, из-за облаков выступил краешек тусклого солнца, в пабе появились еще посетители. Ничто не привлекало моего внимания.

Как вдруг дверь распахнулась и вошел Стэн. Он прищурившись осмотрел помещение и безошибочно направился к моему столику.

–Хватит заниматься глупостями. Я люблю тебя.

–Как ты меня нашел?

–Интуиция,– и Стэн рассмеялся, так, что в его глазах зажглись так полюбившиеся мне искорки.

–Закажу пенного, а тебе пожалуй хватит.

Следующий час я снова купалась в любви, немного пристыженная своим фатализмом и алкогольным опьянением, а затем мы, по нашему обыкновению взявшись за руки, пошли домой.

А день был прекрасен: тучи разбежались, и в ясной небесной голубизне приветливо светило солнышко, согревая в своих лучах двух влюбленных друг в друга людей.


                              Сезонная депрессия

Каждую осень природа покрывалась позолотой, словно дорогой подсвечник в антикварном магазине. Каждую осень листья, разноцветные и бронзовые, блестящие, кружились в небе и падали на асфальт. И каждую осень я понимала: скоро придет тот час, когда я не смогу подняться с кровати.

Странное дело – сезонная депрессия. Вроде бы в жизни не происходит ничего особенного, ты живешь по давно устоявшимся правилам и ничто не нарушает привычного распорядка, но постепенное увядание природы с последующими месяцами Белоснежной ее Смерти, нагоняют такую запредельную тоску, что ты вязнешь в ней, как муха в киселе и не можешь заниматься повседневными делами, пока не придет весна.

В этом году обещали холодную долгую зиму. И осознавая, что мне предстоит выдержать месяцев пять беспрерывной тягучей депрессии, я пыталась брать от жизни все в последние наполненные красками деньки.

15 октября я решила поехать на велосипеде вдоль тракта, по обочине, пестреющей листьями и сухой желтой травой.

Все шло просто прекрасно. Мне очень повезло с погодой, солнце с голубых небес светило почти по-летнему, пели птицы, и я, разгоняясь на велосипеде, вторила им, насвистывая известные мотивы популярных песенок.

Я старалась забыть о том, что ждет меня буквально месяц спустя, когда небо на долгое время затянет тучами, будет дуть холодный ветер, принося первый в этом году снег – предвестник начала Серой Тоски.

Настроение мое было таким же солнечным, как и мир вокруг, я с легкостью отгоняла от себя печальные мысли, крутила педали и успевала любоваться окружающей меня осенней красотой.

Я выехала к озеру и нажала на тормоза. Слезла с велосипеда и подошла к завораживающего вида воде. Плавали уточки с маленькими утятами, и жизнь казалась просто сказкой.

Зачем думать о печальном будущем, когда настоящее так прекрасно?

Я подошла к озерной глади и посмотрела на свое отражение.

Ярко одетая веселая девушка, по ней и не скажешь, что она страдает сезонной депрессией.

Присев на ковер из переливающихся разными цветами листьев, я прикрыла глаза и подставила лицо под лучи осеннего солнца.

Жизнь – просто чудо! Я поняла, что не хочу терять эту радость, это всепоглощающее слияние с природой, никогда больше не хочу нырять с головой в пропасть Депрессии.

Я поняла, что этот день исцелил мою душу, наполнил ее божественной силой позитива и жизнелюбия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вихри враждебные
Вихри враждебные

Мировая история пошла другим путем. Российская эскадра, вышедшая в конце 2012 года к берегам Сирии, оказалась в 1904 году неподалеку от Чемульпо, где в смертельную схватку с японской эскадрой вступили крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец». Моряки из XXI века вступили в схватку с противником на стороне своих предков. Это вмешательство и последующие за ним события послужили толчком не только к изменению хода Русско-японской войны, но и к изменению хода всей мировой истории. Япония была побеждена, а Британия унижена. Россия не присоединилась к англо-французскому союзу, а создала совместно с Германией Континентальный альянс. Не было ни позорного Портсмутского мира, ни Кровавого воскресенья. Эмигрант Владимир Ульянов и беглый ссыльнопоселенец Джугашвили вместе с новым царем Михаилом II строят новую Россию, еще не представляя – какая она будет. Но, как им кажется, в этом варианте истории не будет ни Первой мировой войны, ни Февральской, ни Октябрьской революций.

Александр Борисович Михайловский , Александр Петрович Харников , Далия Мейеровна Трускиновская , Ирина Николаевна Полянская

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Попаданцы / Фэнтези
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза