Сорок пять

В своем романе Дюма создает впечатляющие картины сражений, развернувшихся на полях Фландрии. Он с сочувствием показывает, как революционный народ борется за жизнь и свободу будущей Нидерландской республики. Именно народ! В защите Антверпена, кроме солдат, принимает участие городское ополчение, а разгром испанских гарнизонов совершают бесстрашные морские и лесные гезы.

«События редко предают правое дело», — заявляет Дюма и, следуя этой формуле, художественно убедительно рассказывает о событиях, в результате которых Филипп II был лишен престола в Нидерландах, изображает крупное сражение, решившее успех голландцев и фламандцев.

На фоне событий нидерландской революции выделяется фигура Вильгельма Оранского, полководца и государственного деятеля, признанного фламандцами своим вождем. Дюма несколько преувеличивает роль принца Оранского, считая его «одним из величайших актеров драмы, именуемой мировой историей». Вильгельм Оранский был немецким князем и очень часто в своих действиях преследовал личные интересы.

Преувеличение роли личности, случая в судьбах государства было чрезвычайно широко распространено во французской буржуазной науке XIX столетия, и это отразилось в полной мере в романах Дюма.

Автор «Трех мушкетеров» был убежден, что сложная цепь событий — восстаний, войн, переворотов — обусловлена вторжением непредвиденных, «случайных» обстоятельств. Идея зависимости исторических событий от неожиданного «случая» воплощалась во многих его романах.

Шико также верит в «знаменательные случайности» и с добродушным юмором рассуждает на эту тему. «Случайность, — говорит он, — запасный фонд господа бога. Всемогущий прибегает к нему лишь в важных случаях, особенно теперь, когда люди стали так проницательны, что предвидят грядущее, наблюдая природу и постигая ее закономерности… Эта теория, подкрепленная убедительными аргументами, может послужить основой блестящих философских трудов».

Вереница событий, сменяющих друг друга в романе «Сорок пять», подтверждает это упрощенное понимание исторических конфликтов. Дюма разделял неверные взгляды тех историков, которые после революции 1830 года признали буржуазный класс отныне властелином навечно, а капиталистический строй — не подверженным никаким социальным изменениям.

Недостатки Дюма как романиста-историка общеизвестны и очевидны. По читатель и не должен искать в его романах подлинного отображения исторической действительности. Впрочем, это писатель и сам понимал. «Мы не притязаем на звание историка, — говорил Дюма о своем творческом методе. — Если мы иной раз становимся им, то лишь тогда, когда роман возвышается до уровня истории». Иными словами, он считал главной задачей подчинять своему замыслу те или иные исторические факты и создавать на их основе увлекательный сюжет, напряженное действие.

Александр Дюма хотя и не вдавался в детали изображенных им раздоров, но тем не менее на страницах его трилогии очерчены колоритные сцены известных событий XVI столетия. Здесь и трагические эпизоды Кровавой парижской свадьбы, и сборища парижских лигистов, восхищенных доблестью Генриха Гиза, и выступления горожан против грабительских поборов. Не претендуя на особую историческую и психологическую глубину, Дюма главное внимание уделяет развитию сюжета, изображению героических поступков, воспроизведению колорита позднего Средневековья.

Следует сказать, что трилогия о династии Валуа, обличая монархический строй XVI столетия, была полна того пафоса, который мы вправе назвать демократическим, и в этом главное идейно-художественное достоинство романов Александра Дюма, созданных накануне революции 1848 года.

На страницах его книг история утрачивала свое эпическое величие, она становилась простой, а иногда и упрощенной. Но писатель стремился показать, что короли, королевы, полководцы и министры тоже были людьми, над которыми страсти и капризы имели большую власть. Воскрешая историю, раскрывая в живых, впечатляющих образах природное слабоумие королей династии Валуа, обвиняя их в совершенных преступлениях, романист не оказывал добрых услуг Луи-Филиппу, трон которого был сметен революционным вихрем 48-го года. В то время романы Дюма, в том числе и «Сорок пять», внушали массовому читателю героическое чувство и, исходя из народных представлений, учили его презирать зло, проявлять отвагу в тот момент, когда попирается человеческое достоинство и ущемляются гражданские права.

В лучших своих произведениях Дюма остается великолепным, увлекательным рассказчиком, мастером интриги и композиции, создателем навсегда запоминающихся героических характеров, в которых воплощается вера писателя в то, что человек, обладающий ясным умом, волей, уверенностью в себе и своей правоте, может и должен энергично вмешиваться в жизнь, защищая, по мере своих сил и разумения, добро и правду, борясь с ложью и несправедливостью.

М. Трескунов