Сорок третий номер…

История была глупая. Нарочито пряная, как в детской страшилке. Мол, остров Хойту – ведьминский. Мерзкая старуха, величиной с гору, одетая в саван, бродит по пустынному каменистому берегу, вглядываясь в туманную муть мертвых озер застывшим стеклянным взглядом. Время от времени она поднимает голову к черному небу и подолгу смотрит на поцарапанную ржавую луну, на которой, как на циферблате часов, невидимая стрелка отсчитывает минуты, часы, дни и годы страшного проклятья, нависшего над островом. Старуха сторожит сокровища, спрятанные в скале. И каждого, чья нога ступит на каменистый безжизненный берег, ждет мучительная и ужасная смерть. Пять лет назад группа смельчаков высадилась на остров с вертолета и сгинула. Уцелевший пилот сошел с ума и потом долго, сбивчиво рассказывал одну и ту же историю – сначала в компетентных органах, а потом – в больничной палате, про то, как появилась жуткая ведьма в саване, как заглянула прямо в кабину зависшего над скалами вертолета, как потом сожгла огнем и засыпала камнями беспомощных людей, высадившихся на берег…

История глупая и безыскусная. Но сейчас она вдруг показалась Олафу не такой уж нелепой. Он поежился и неуверенно пробормотал:

– Н-нет… Ничего не слышал.

– Неправда, – коротко резюмировал Туманов, не сводя глаз с оробевшего Петри.

– Ну… вернее… ерунду всякую, – неохотно поправился тот.

– Говори прямо, когда тебя спрашивают! – подал голос Штырь. – Небось не у девки в постели находишься.

Начальник КГБ поджал губы и возвел глаза к потолку. Прокурор начинал его раздражать.

– И все же, – Туманов опять вернулся к диалогу, – какую именно ерунду?

Олаф помедлил с ответом. Он мысленно прикидывал, какими дополнительными расспросами может обернуться рассказанная легенда. Возможно, ушлый кагэбэшник захочет узнать что-нибудь и про суеверного надзирателя, и про то, о чем еще болтают во вверенном Олафу учреждении.

– Я слышал, – осторожно произнес он, – что остров Хойту называют «островом сокровищ». Но это ведь чушь, верно?

Петри выдавил из себя улыбку, призывая окружающих оценить его здравомыслие.

Туманов не шевельнулся за столом и даже не поменял выражения лица.

– Почему же чушь? – холодно сказал он. – В некотором смысле – действительно «остров сокровищ».

Олаф открыл рот.

– Впрочем, – кагэбэшник небрежно откинулся на стуле, – если на острове что-то и спрятано, то это представляет интерес не для кладоискателей, а для истории. Может быть – для науки. Поясню. – Туманов знаком остановил уже намеревавшегося вставить свое слово прокурора. – У нас есть предположения… подчеркиваю: только предположения, что четырнадцатый пехотный дивизион вермахта, покидая Карелию, оставил на одном из островов некие ценности. Возможно – имущество, не подлежащее транспортировке. Еще вероятнее – документы.

За столом повисла тишина. Было слышно, как в недрах дубового шкафа тикают шахматные часы, подаренные прокурору в день его пятидесятилетия. Словно кто-то из игроков нажал кнопку и ждал следующего хода. Олаф интуитивно понимал, что именно ему предстоит сейчас передвинуть фигуру на невидимой доске, и поэтому пребывал в полной растерянности.

– А… при чем здесь мы? – выдавил он из себя, чувствуя, что проигрывает партию.

– Вот и я говорю! – взорвался наконец Штырь. – Какое отношение к делу государственной важности может иметь слюнявый ловелас, слабый на передок? Как можно доверить задание партии интеллигентишке, разрушившему ячейку общества? Ведь семья – это основа нашего с вами…

– Я сейчас уйду, – раздраженно пообещал Туманов, – чтобы не мешать вам цементировать разрушенные ячейки! А задание партии будут выполнять другие.

Эта угроза на секунду подействовала. Прокурор замолчал и, положив на стол бордовые кулачищи, зловеще скрипнул зубами.

– Наша с вами задача, – продолжал кагэбэшник, повернувшись к Олафу, – выяснить, существуют ли схроны на острове Хойту, и если – да, то постараться вывезти спрятанные ценности на Большую землю.

Петри колебался. Спрашивать про ведьму было глупо. Но и таить в себе нарастающую тревогу не было сил.

– Вы назвали эту работу опасной и трудной… – напомнил он и вопросительно уставился на Туманова. – Что именно в ней… рискованного?

– Она связана с риском для жизни, – ответил тот небрежным тоном, как если бы предупреждал старшеклассников о вреде курения.

– Прямо скажем, работа не для сопляков! – не выдержал прокурор.

– Я слышал… – Олаф помялся, – будто на Хойту уже была экспедиция.

Туманов ответил не сразу. Он стряхнул с рукава невидимую пыль, одернул манжеты модной рубашки с широким отложным воротником и, поколебавшись, неохотно кивнул:

– Была. В шестьдесят восьмом году. Она… не увенчалась успехом.

– На острове ничего не нашли? – допытывался Олаф. – Участники вернулись ни с чем?