Сороки-убийцы

Я обогнула стол. Настрой у меня был такой, что, если бы выдвижные ящики были заперты, я бы взломала их, не глядя на антикварную ценность. Но Чарльз не принял даже такой меры предосторожности. Ящики покорно выезжали, открывая содержимое в виде договоров, отчетов, счетов, квитанций, газетных вырезок, ненужных шнуров от компьютеров и мобильных телефонов, фотографий. На самом дне одного из них, небрежно спрятанная, лежала пластиковая папка с двумя десятками листов внутри. Первая страница была почти пустой, если не считать заголовка прописными буквами:

ЧАСТЬ VII

СЕКРЕТ НА СТО ЛЕТ

Пропавшие главы. Они лежали здесь все время. В конечном счете заголовок не лгал. Разгадку смерти сэра Магнуса Пая следовало хранить в секрете, потому что она имела отношение к убийству Алана Конвея. Мне показалось, что раздался какой-то звук. Не лестница ли скрипнула? Я перевернула страницу и начала читать:

Аттикус Пюнд прогуливался в последний раз по Саксби-на-Эйвоне, а Джеймс Фрейзер тем временем оплачивал счет в «Гербе королевы». Сыщик договорился встретиться с инспектором Чаббом и еще двумя людьми в полицейском отделении Бата через час. Он пробыл в деревне совсем недолго, но каким-то образом успел досконально изучить ее.

Церковь, замок, антикварный магазинчик на площади, автобусная остановка, «Герб королевы» и «Паромщик»... Пюнд уже не видел их врозь. Они представлялись ему фигурами на шахматной доске этой партии, определенно последней, какую ему суждено сыграть.

Это была последняя его партия, потому что он умирал. Аттикус Пюнд и Алан Конвей уходили вместе. В этом был весь смысл. Писатель и герой, которого он ненавидел, оба направлялись к своему Рейхенбахскому водопаду.

Все это осенило меня на Паддингтонском вокзале в невероятный миг, знакомый им всем: Пуаро, Холмсу, Уимзи, Марпл, Морсу, но который их создатели никогда полностью не раскрывают. Как это происходило у них? Медленный процесс, похожий на движения пилы? Или одним щелчком, как во время последнего поворота игрушечного калейдоскопа, когда пестрые цвета и фигуры складываются вдруг, образуя узнаваемую картинку? Вот так это случилось со мной. Правда всегда была перед глазами. Однако мне потребовался финальный толчок, чтобы увидеть ее, всю целиком.

Случилось бы это, не повстречай я Джемайму Хамфрис? Точно не знаю, но думаю, в итоге я все равно бы добралась до истины. Имелись обрывки сведений, ложные улики, которые следовало выкинуть из головы. Например, телевизионный продюсер Марк Редмонд утаил от меня, что провел в гостинице «Корона» во Фрамлингеме выходные. Почему? Ответ, стоило поразмыслить, напрашивался сам собой. Разговаривая со мной, он намеренно создавал впечатление, что приезжал один. И только администратор в гостинице упомянула, что Марк был с женой. А что, если это была не его жена? Допустим, секретарша или какая-нибудь другая девица? Вот вам отличный повод солгать. Идем далее: Джеймс Тейлор. Он действительно был в Лондоне с друзьями. Фотография Джона Уайта и Алана на башне? Уайт приходил к Алану в воскресенье утром. Неудивительно, что Джон и его экономка выглядели смущенными, когда я беседовала с ними. Двое мужчин поругались из-за сгинувших инвестиций. Вот только не Уайт пытался убить Алана. Все было как раз наоборот. Ну разве не очевидно? Алан набросился на Джона на крыше башни, и некоторое время они боролись. Именно этот момент и попал на фото. А сделал его истинный убийца Конвея.

Я пробежала глазами еще пару страниц. Не думаю, что меня сильно заботило, кто убил сэра Магнуса Пая. Во всяком случае, не в тот момент. Но я точно знала, что ищу, и точно нашла, во второй части последней главы.

Ему не потребовалось много времени, чтобы написать письмо. Дорогой Джеймс!

Когда Вы это прочтете, все будет уже кончено. Простите, что не предупредил Вас раньше, не удостоил своим доверием, но я убежден, что со временем Вы все поймете.

Есть кое-какие мои записки, Вы найдете их в столе. Они касаются состояния моего здоровья и принятого мною решения. Хочу подчеркнуть, что поставленный врачом диагноз ясен, и для меня надежды на избавление нет. Смерти я не боюсь. Меня тешит мысль, что мое имя запомнят.

Я успела дочитать до этого места, когда с порога раздался голос:

— Сьюзен, ты что тут делаешь?!

Подняв голову, я увидела Чарльза Клоувера. Так вот кто шумел на лестнице. Он был одет в вельветовые брюки и мешковатый свитер, поверх которого набросил плащ. Вид у него был усталый.

— Я нашла пропавшие главы, — сказала я.

— Да, это я вижу.

Повисла долгая пауза. Часы показывали всего половину седьмого, но казалось, что уже гораздо позже. С улицы не доносилось шума машин.