Сороковник. Части 1-3 (+1 гл. 4 части)

Кажется, я и здесь успела напортачить. Кто меня за язык тянул и заставлял инструктировать Карыча? Могу лишь надеяться, что мамочки моего ненаглядного здесь нет, иначе она бы уж не стерпела и подала бы голос.

Этот искуситель явился по мою душу, ясно как день. Можно, конечно, собрать вещички и удрать в окно, как и собиралась, но далеко ли я убегу? Я же не знаю, вдруг у этого типа на каждом дубу — по шпиону, вроде Карыча. К тому же, нужно быть не в своём уме, чтобы, очертя голову, сунуться в ночной незнакомый лес, через который до ближайшего города — день пёхом, или в открытую степь, по которой неизвестно кто рыщет. Так вот и наживают себе неприятности на пятую точку… Нет уж, лучше я с человеком разберусь, чем с лесным зверьём или со степняками. Да и не одна я тут. Сделаю ставку на сэра Джона. Он ничуть не пасует перед своим опасным собеседником, более того — позволяет себе высказывания достаточно откровенные, и его оппонент, хоть и раздражён, но не срывается. И беседуют они, как давнишние приятели, у которых за плечами много общего. Что-то мне подсказывает, что на нынешнего Индиану можно столь же положиться, как на его прототипа.

А больше-то — не на кого…

Глубоко вздохнув для храбрости, покидаю своё укрытие обычным неспешным шагом, будто я и не торчала несколько минут под дверной аркой, а только что вышла из комнаты и деловито иду по своим делам, и, спускаясь по лестнице, как бы невзначай повернув голову, вижу их, двоих собеседников, зорко отслеживающих каждый мой шаг. Паладина успеваю заметить лишь мельком, потому что напарываюсь на тяжёлый взгляд незнакомца, неподвижностью своей и почти ощутимой тяжестью вдруг напомнивший взгляд степной гадюки. И хоть смотрит он на меня снизу вверх — казалось бы, из проигрышной позиции — мне хочется пригнуться. Должно быть, лестницу вымыли какой-то липкой дрянью, а иначе, почему ноги словно приклеиваются к каждой ступеньке? Я с трудом преодолеваю оцепенение, весьма схожее с тем состоянием, что пережила утром — когда воображаемый яд сочился по венам. Спокойно, Ваня. Считай, что это всего лишь смотрины.

Поглядываю искоса — в упор рассматривать невежливо, но и этого мне хватает, чтобы понять, чью именно манеру одеваться и преподносить себя, исключительного, копирует Мага. Того же покроя чёрный бархатный камзол, только без вычурных вензелей, та же манера закладывать руки за спину и холодно улыбаться. Этот новоиспечённый друг сэра Джона едва ли будет намного выше меня, — а здесь такие нечасто встречаются — но что-то говорит мне: рядом с ним многие склоняют головы.

Пока я спускаюсь, глаза столь знакомого мне восточного разреза внимательно изучают меня как подопытного жучка или амёбу на предметном стёклышке. И я уже сомневаюсь, хватит ли у меня выдержки, не пора ли, в самом деле, развернуться и удрать — и тут на помощь приходит паладин. Он выдвигается вперёд, и на челе его прописано крупными буквами: своих в обиду не дам! От ободряющего и тёплого взгляда становится легче.

Я встряхиваю память — и выуживаю воспоминание о Каэр Кэрроле, о себе — уверенной и ослепительно красивой, пробуждаю в душе ощущение полёта и свободы. Вспоминаю Магин изумлённый взгляд и то, как сэр Майкл, опередив друга, с улыбкой протягивает мне руку. Я и сейчас — такая же. И неважно, что на мне надето, главное — кем я себя чувствую. Победительницей.

Паладин почтительно целует мне руку и, как истинный джентльмен, помогает сойти с последней ступеньки. Я чувствую, как отступает его тревога.

— А вы, наконец, дождались своего друга, сэр Джон? — говорю я непринуждённо. — Познакомьте же нас!

Классная фраза получается. Стильно и к месту. И голос у меня не хуже некромантовского, такой же хорошо поставленный и притягательный. Если уж я выхожу на тропу войны, то использую весь арсенал.

— Вы обворожительны, дорогая, — негромко замечает сэр, и я, несмотря на походный костюм и побитые в дороге сапожки, ощущаю на себе струящийся шёлк изысканного вечернего туалета. — Я в вас не ошибся. Так и продолжайте.

Он церемонно подводит меня к новому действующему лицу. Лицо это словно нехотя делает шаг навстречу — видимо, в рамках этикета этого достаточно. А он и в самом деле только чуть выше меня… Это позволяет мне посмотреть ему в глаза на равных, спокойно и выжидающе. В рамках этикета.

— Позвольте вам представить, леди: дон Теймур дель Торрес да Гама, мой друг и родственник по супруге. А также Архимаг ордена Некромантов и Глава Клана Некромантов.

«А также мой свёкор. Теоретически», — добавляю мысленно.

— Дон Теймур, — продолжает сэр, — леди Ванесса-Иоанна. Моя спутница.

— А также Обережница, — добавляет дон Глава, Архимаг и кто-то-там-ещё, по-прежнему глядя на меня в упор. — А также последняя ученица Майкла Джонатана Кэррола младшего. А также несостоявшаяся супруга моего сына Маркоса и, помимо этого, мать моих внучек.

Должно быть, он рассчитывает, что после такого потока информации я тотчас спекусь и начну признаваться во всех винах, известных и неизвестных. Но я лишь со всевозможным почтением склоняю голову. Интересуюсь невинно: