Сороковник. Книга 3

— Вот что, — поворачиваюсь к Йореку. — Ты ешь, не стесняйся, надо будет — ещё настрогаем. Я скоро буду. Да не ухожу никуда, — говорю в досаде, поскольку замечаю в круглых зелёных глазах испуг, — наверх поднимусь, кое-что оттуда взять нужно. Сиди, отдыхай.

…А глаза у него с пушистыми длинными ресницами, прямо как у девчонки, рыжими. Брови густые, сросшиеся, тоже рыжие; а давно не стриженные вихры, что отродясь расчёски не знали, те аж в красноту переходят. И веснушек на вздёрнутом носу, на впалых щеках, на заострившемся подбородке — как на воробьином яйце. Худой, нескладный, но подкормить бы, причесать, дать отоспаться — и будет похож на человека. И даже очень. Люблю рыжих.

Нора, на сей раз покосившись на гостя с подозрением, подхватывает мосол и спешит за мной, в спальню. Там пристраивается на коврике и, пока смачно грызёт, я заглядываю в гардеробную. Что там мог оставить для меня суженый?

Так, эта пара открытых шкафов не интересна, здесь полно камзолов, плащей, ещё какой-то верхней одежды… недосуг шарить. Наверняка, то, о чём Мага говорил, должно быть если не на виду, то поблизости, думаю — где-то на боковых полках. Но и не на уровне глаз, иначе я бы обратила внимание, когда заглядывала сюда впервые. Тщательно изучаю полки слева. Обувь не нужна, перчатки, пояса, шляпы тоже. Ах, ты ж… С самой верхней полки показывает краешек какой-то удивительно знакомый предмет.

Маге, конечно, не составило труда запихнуть его наверх, чтобы глаза не мозолил, а мне… опять приходится подпрыгивать. В конце концов, я становлюсь на вторую снизу полку одной ногой, подтягиваюсь, держась за верхние и моля бога, чтобы вся эта стеллажная конструкция оказалась прикреплённой к стенке и не рухнула бы под моим весом… Наконец-то!

— Ого-го! — восклицаю, завладев, наконец, вожделенной вещью. — Ну, Мага! Ну, молодец! Вот не ожидала!

Ласково поглаживаю футляр с монограммой "V–I" на замке. Достаю части лука… чистые, отполированные и даже навощенные каким-то составом. Прикрепляю плечи к рукоятке, натягиваю тетиву, и, не удержавшись, оттягиваю и отпускаю, та отзывается низкой нотой, словно струна на бас-гитаре. В колчане два десятка стрел, что просто замечательно, потому, что с этаким богатством мне уже не страшно высунуться на улицу даже в комендантский час, буде такой здесь объявят. Конечно, нет при мне уже ни именного браслета, ни именного кольца, но ничего, обойдёмся. А вот должна быть где-то запасная тетива… вот она, закреплена специальным держателем. А это что?

Какой-то кинжал в ножнах из тиснёной кожи. Это не моё. Впрочем, стоп. Моё!

Да, страсть Маги к кинжалам просто неистребима. Простой кухонный ножик, полученный мною от словоохотливого и радушного пастушка Жорки, заточен до микронной толщины острия, отполирован и снабжён соответствующим чехлом. Обычная деревянная рукоятка подработана, намечены выемки для пальцев, как раз под небольшую женскую руку. В общем, таким уже и неудобно сало резать, настолько он облагорожен.

А ведь он не просто прихватил мои вещички от Михеля, думаю растроганно. Ревизию провёл, подогнал под меня так, как счёл нужным. Вряд ли думал, что оружие мне ещё пригодится, скорее всего, сработала привычка — содержать подобные предметы в порядке. Порывшись в Магиных ремнях, выбираю тот, что пролезает в кулиски джинсов, цепляю кинжал… — нож, конечно, но в ножнах он и впрямь выглядит куда как благородно. Кажется, готова к выходу. Ни фига не умею пользоваться этим ножом как оружием, а всё же с ним спокойнее, кто знает, с кем или с чем столкнёшься на улицах города, который вот-вот может оказаться во фронтовой полосе.

Не забыв посетить "на дорожку" одно местечко, кидаю случайный взгляд на небольшое зеркало в ванной комнате. Да, матушка, ты здорово изменилась. И если бы сегодня к тебе вздумали обратиться так, как в первый вечер здесь, — "госпожа Амазонка!" — поправлять бы не стала. У тебя сейчас даже взгляд изменился, стал, как у Лориных девчат — бесшабашный, лихой — и цепкий одновременно. И погладиться ты дашь далеко не каждому.

***

…Ну, вот, здрассте-пожалуйста. Я тут, понимаешь ли, вооружена до зубов, в полной экипировке, а этот рыжий лопух уснул. Где сидел, там и завалился, облокотившись на стол, голову на руки уронив. Посох, как простая палка, сиротливо прислонен к скамейке. Хоть и жалко парня, но рассиживаться-разлеживаться особо я ему не дам, для чего-то он сюда прибежал, умученный? Впрочем, ежу понятно, за помощью. И как только узнал про меня? От кого? Откуда знает, где меня искать?

Вздохнув, снимаю с огня чайник, шарю по полкам в буфете. Нахожу небольшую мельницу для кофе, фарфоровую, с синим восточным орнаментом, с выдвижным ящичком для готового порошка. Ага! Ежели есть, чем молоть, значит, где-то рядом хранятся и нужные ингредиенты. И точно, натыкаюсь на жестянку с обжаренными зёрнами. Эй, парень, считай, что тебе повезло, и поспишь ещё немного, и кофею напьёшься, как барин. Отыскался и сахар, так что гуляем.