Сороковой день недели

Когда Саша ушел, я решила заняться собой, то есть такими маленькими женскими радостями, как масочки, пилинг, маникюр и т. д. Благо, не как в моей прежней квартире, здесь ванна надежно закрывалась.

Проведя полтора часа, напевая «Мельницу» и приведя себя в должное для завтрашнего похода в люди состояние, я вышла в халате и с мокрыми волосами (не люблю фен), стараясь незаметно проскользнуть в комнату, так как мать с сыном должны были сейчас быть заняты. Но я ошиблась, и столкнулась с Лешей в дверях своей комнаты.

– Что ты здесь делал? – поинтересовалась я.

– Принес вам диск послушать, он на тумбочке.

– А подождать, пока я выйду, и дать мне в руки нельзя было?

Он смутился и пробормотал что-то вроде, я не знал, когда вы закончите, и быстро ретировался.

А я обнаружила, что кожаный браслетик из Санлайта уже не лежит на моей тумбочке, зато там лежит диск с красноречивым названием «Кровь Христа».

Ночью я проснулась оттого, что кошка трогает лапой мое лицо. Я пошевелилась и увидела мелькнувшую за дверью тень, которая явно наблюдала за тем, как я сплю. Ключи есть только у Милы, проскочила у меня мысль. Я встала и выглянула в коридор. Из-под двери Милы выбивался свет.

– Бред какой-то! – подумала я, закрыла дверь снова и легла спать. Наутро я не была уверена, что это было на самом деле и мне не приснилось.

XXII

В руку

Мне 12 лет. Я сижу за столом, подогнув под себя ноги на стуле, и ем клубничное варенье из банки. Я тащу в рот ложку за ложкой, отчего на языке остается приторный вкус, но остановиться я не могу.

Мамы дома нет, она на работе. Из двери сзади входит отец. Я не вижу его, но чувствую, что это он. Он садиться на диван, что стоит за моей спиной и тяжело вздыхает.

Я перестаю есть варенье, и протягиваю банку ему. Он берет стакан и наливает из банки розовое шампанское. Передает банку мне, она полная.

Он отхлебывает из стакана, пузырьки бьются о его нос, и медленно произносит:

– Я ничем не виноват перед тобой.

– Но, пап, ты меня бросил.

– Я ничем не виноват перед тобой – повторяет он и закусывает шампанское селедкой, которая лежит на диване в газете. – Твоя мама – редкостная свинья, она превратила наш дом в помойку, никогда не убирала за собой, только твои пеленки стирала. Она вечно спорила с моей мамой. И вообще, она мне изменяла, и даже не стеснялась этого.

– Но ты тоже ей изменял. – Я начинаю есть варенье, но оно уже малиновое. Стакан в его руках становится пивной кружкой, а он сидит в майке-алкоголичке и ест кусок торта, перепачкавшись, как ребенок. Мгновение, и грязь исчезает.

– Вырастешь – поймешь – говорит он и уходит.

Я ем варенье, которое теперь черничное. Сироп капает с моих губ и оставляет пятна на столе. Рядом появляются мои одноклассники. Они пальцами собирают капли со стола и едят. Они отбирают банку и разбивают ее. И едят с пола, как собаки.

Вдруг пол проваливается и я начинаю падать в трубу. Труба выбрасывает меня на стадион, на котором все плывет, кроме очень высокой лестницы вниз. Мне нужно спуститься. Я бегу по этой лестнице, а она все не кончается, бегу, и не кончается. Я бегу, пока не вырастаю во взрослую женщину.

Вот, наконец, последняя ступенька. Рука на перилле упирается во что-то мягкое и пушистое.

– Мяуууу!!! – душераздирающе орет Милька, потому что я больно ухватила ее за спину.

У меня дежа вю, этот сон мне уже снился, не помню когда, во сколько лет, давно или недавно. Я прижимаю кошку к себе, и глажу:

– Прости, Милли, хозяйка – истеричная дура.

– Мур – кошка мурчит в знак согласия и комочком укладывается у меня на ногах. Только сейчас я замечаю, что за окном еще глубокая ночь, а мне утром на работу. Я беру телефон посмотреть время и вижу непрочитанную смс.

Незнакомый номер пишет:

«Сегодня умерла твоя бабушка. Папа. Это не мой номер, не звони».

Смс пришла 5 минут назад. На часах три часа ночи. Кошка мурлычет, намекая на то, что ложись, хозяйка, спать, в шесть я тебя разбужу, дашь мне покушать.

XXII

Что, где, когда

На работе, в первую же свободную минуту, я позвонила Саше и, захлебываясь от эмоций, рассказала ему сон.

– Она очень меня любила, вторая бабушка, даже мама так говорила, всегда деньги на день рождение присылала.

– Так тебе жаль, что денег на день рождение больше не придет. – Подколол Саша из трубки.

– Дурак, резюмировала я. – Ладно, мне идти надо.

– Сегодня встретить не смогу, не задерживайся. Или вызывай сразу такси, я тебе на карту переведу, если что.

– Я, вообще-то, самостоятельная девочка.

– Я помню. – Насмешливо ответил он. – Ладно, пока.

– Тебе должна была бабушка присниться, а не отец, – задумчиво пропела моя коллега Иночка, докрашивая под столом ноготь мизинца.

– А подслушивать чужие разговоры вредно для здоровья, – передразнила ее я.

– Ты бы еще тише говорила, а то не вся клиника в курсе твоего сна. – Иночка закрутила баночку с лаком и подула на ногти.

– Здравствуйте, красавицы! – громогласно раскатился голос нашего нового постоянного клиента. Я сообщила врачу о его приходе.

– Присаживайтесь, Вас позовут, – как всегда, сказала я.