Сортировка

На станции трудовые будни шли своим чередом. В очень узких кругах разошелся анекдот, оказавшийся вообще не анекдотом про поезд на Московской кольцевой дороге. Самое грустное, что услышал я эту историю от начальства по весьма грустному поводу. Короче, в прошлом году под самый финиш на Малом Московском кольце, которое вокруг города идет и обслуживает самые старые грузовые станции в центре города, вдруг спохватились, что не выполняют план тонно-километровой работы. Это такой важный показатель, обозначающий, сколько тонн перевезено на какое расстояние за отчетный период. Тупо умножают массу всех поездов на пройденный ими километраж и радуются. В данном случае повода для радости не было, поэтому первый попавшийся поездище тупо гоняли несколько суток по кольцу, только локомотив перецепляли и номер у поезда меняли. Накрутили счетчик и с честью вошли в Новый год. А потом кто-то в министерстве сей факт узнал и был сильно возмущен. Даже странно, что его такая инициатива возмутила, для общего же дела люди старались. А их наказали.

А при чем тут мы и я конкретно? В этом году уже осенью в нашем регионе завелся поезд-призрак. Целый состав вагонов-цементовозов, порожних по документам пришел на нашу станцию. Когда его подали под погрузку, оказалось, что все вагоны полны окаменевшим цементом, выгрузить который не представляется возможным. Разве что резать кузова у вагонов, а потом новые варить. Выход нашелся быстро: дежурный по отделению дал команду отправлять маршрут в регулировку, то есть гнать на другую дорогу по вагонному листу как порожняк. Авось там кому-то нужны вагоны. Ближняя к нам «другая» дорога — Юго-Восточная с Управлением в городе Ельце, вот туда поезд и ушел. Самое удивительное, что на Юго-Восточной дороге состав тоже оказался никому не нужен и вместо того, чтобы пульнуть его дольше, как все нормальные движенцы делают, они его вернули нам. Тут уже мы возмутились: «Какого фига вы нам всякий мусор гоните?», и вернули состав в Елец. После нескольких ходок наверху кто-то что-то прознал, видимо стуканули ироды.

В результате мы имеем выговора: я, дежурные по отделению, на соседней дороге кто-то… Но есть и положительный эффект — маршрут мертвых цементовозов к нам не вернулся. Есть подозрение, что в министерство стуканули наши. На разборе я смело поднял тему своих правильных действий в этой ситуации. Сначала начальство тактично помолчало, а потом зам начальника отдела не выдержал: «Ты дурак что ли?» И все поняли то, что никто не озвучил — я всё сделал верно. Работа у меня собачья, зато квартира служебная двухкомнатная. Вслух не сказал, но подумал. С другой стороны, полгода отработал, а всего один выговор — нормально. А третья моя мысль — обидно, что под занавес года напоролся, еще бы чуть-чуть, и «тринадцатую зарплату» бы не отобрали. Ах нет, мне же как дежурному выговорешник за вагон с кровью влепили в начале года. Тогда и переживать не о чем. Рафик мне в помощь.

Кстати, Рафик недавно опять выдал номер. Он где-то на просторах Новоузловска нашел народную целительницу, производящую чуть не в промышленных масштабах чудодейственное лекарство, сиречь самогон. И был тот самогон настолько хорош, что Рафик решил отвезти коллегам пятилитровую канистру волшебного напитка. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Пассажирский поезд до Ленинграда проходит мимо Сортировки поздно вечером и трястись моему товарищу в нем нужно было тринадцать часов. Казалось бы, чего проще: ложись и спи, утром попей чайку, сдай постельное бельё, и смотри в окошко как к тебе подъезжает Город-на-Неве.

У Рафика была канистра и вагон попутчиков. А еще широкая душа и своё понимание слова «досуг». Поэтому сначала у него была канистра, потом полканистры, а ближе к утру её не стало. Когда он рассказывал мне, как радовался весь вагон новому пассажиру, как душевно все сидели, я смеялся в голос. На вторую попытку познакомить Ленинград с Новоузловским самогоном наш щедрый снабженец не решился, видимо для него та поездка тоже была не самая рядовая, не все яркие моменты в своей жизни мы хотим повторить. По Рафику вообще все сложно и непонятно, у меня возникло ощущение, что наш городок его затягивает в свою пучину. Ленинградская зарплата, черная касса, местный менталитет и провинциальные цены… я начал подозревать, что ему тут комфортнее, чем дома. Тем более, что его спутницы перестали меняться, в снятой им на полгода вперед квартире появилась постоянная хозяйка. Мдя, как так выходит, я тут второй год сижу на чемоданах, а этот тип уже чуть ли не женой обзавелся? Я бы не заметил этот нюанс, но Ленка, достаточно часто пересекающаяся с ним у меня дома, обратила моё внимание, что:

— Рафик уже третий раз подряд пришёл с одной и той же девицей.

— И что?

— Она держит его за руку, когда они сидят за столом.

— И что?

— Тем самым демонстрирует окружающим свои претензии на мужчину.

— А, понятно.

— Тебе всё равно?

— Ага. Это не наш метод.