Сорванная карусель

— Во-во, — радостно подхватил ютанг. — а о каком скажи на милость, отдыхе может идти речь, если здоровый мужик заночует в каюте симпатичной девчонки. Вы же, озорники эдакие, поди до самого утра глаз не сомкнёте и завтра на совете будете, как сонные мухи, а нагоняй от Балта из-за вас получу я.

— Что за ерунду ты несёшь! — возмутился Лилипут. — Какое твоё дело?!

— А вот тут ты не прав. Я доложил Балту, что разместил тебя в своей каюте, и теперь лично отвечаю перед гаралом за твой здоровый сон.

— Бред какой!

Между тем Ремень по ходу дела, похоже, все больше и больше входил во вкус:

— Приятель, давай так — к Вэт ты переберёшься завтра, а сейчас мы с тобой пойдём в нашу каюту, посидим, вмажем по маленькой…

— Знаю я твою маленькую, — невольно поёжился Лилипут.

— Вино великолепное, даже не сомневайся, — продолжал гнуть своё Ремень. — Клянусь, утром от него не будет никакого похмелья. К тому же это замечательное снотворное. Через час-другой уснём, как младенцы, а утречком проснёмся свежими, бодрыми, весёлыми и в прекрасном настроении.

— Всё сказал?

— Напрасно упрямишься, Лил. Поверь, я лишь добра тебе желаю. А насчёт Вэт не беспокойся. Она гостья Балта, и никто на этом корабле даже пальцем её коснуться, без её на то позволения, не посмеет. Да она и сама может неплохо за себя постоять, как-никак в недалёком прошлом Вэт была итаном клана Серого Пера. Но чтобы тебе было совершенно за неё спокойно, я распоряжусь поставить у двери её каюты пару надёжных зуланов.

— От ведь жучара какой, — покачал головой рыцарь. — Как всё лихо придумал — комар носа не подточит. Но и мы, знаешь ли, тоже не лыком шиты.

— Да я ведь не для себя…

— Лады, Ремень, я всё понял и, считай, даже проникся твоей заботой, — торопливо перебил Лилипут и, широко улыбнувшись, продолжил: — Ты очень исполнительный парень и души не чаешь в своем гарале, поэтому не можешь позволить мне остаться этой ночью в каюте любимой девушки.

— Ну разумеется, — облегчённо вздохнул Ремень. — Наконец-то дошло, слава богам! Теперь пошли в каюту.

— Ещё одну минуту, — удержал друга рыцарь. — Ремень, сперва ответь мне, только честно, на один вопрос.

— Да хоть на два, — весело отозвался ютанг, — только пообещай мне, что потом ты пойдёшь следом за мной в нашу каюту.

— Это будет зависеть от твоего ответа.

— О как! Знаешь, ты меня даже заинтриговал. Так что за вопрос?

— Ремень, будь добр, разъясни мне следующее… Вот Балт сегодня вечером сказал, что Организация будто бы рассыпалась. Но, а как насчет кланов? Вот ты, например, ты все ещё ютанг гарала клана Серого Пера или уже птица вольная, скажем так, просто приятель хозяина этого корабля — господина Балта?

— Насколько я понимаю, — Ремень прямо-таки раздулся от важности, — никто ещё Балта не лишал его гальской броши. Просто, пока на Норке Паука всё не успокоится, мы решили временно покинуть остров, но как только там восстановится порядок, мы обязательно туда вернёмся. Одним словом, Балт по-прежнему остаётся главой клана Серого Пера, и я его ютанг!

— Замечательно! Именно это я и хотел от тебя, дружище, услышать, — удовлетворённо кивнул Лилипут и, резко вскинув правую руку к лицу собеседника, строго спросил: — Господин ютанг, вы видите этот перстенек у меня на мизинце?

— Эй, ты чего, — отшатнулся Ремень.

— Насколько я понимаю, любой член клана Серого Пера, Должен всегда и всюду оказывать содействие обладателю сего ювелирного украшения, — спокойно продолжил рыцарь, словно не замечая испуга друга. — Поэтому, Ремень, я тебя умоляю, окажи мне содействие, пожелай мне «спокойной ночи» и отправляйся восвояси. — И, глянув на вытянувшееся лицо попавшегося в ловушку Ремня, добавил с ухмылкой:

— А что касается парочки надёжных зуланов, то их ты лучше приставь к двери собственной каюты и строго-настрого прикажи им ни в коем случае не выпускать себя часов эдак до десяти завтрашнего утра.

— Лил, ты чего, мы же друзья, — упрекнул рыцаря ютанг. — Я же как лучше хотел.

— Извини, дружище, но достал ты меня своей заботой!

— Ладно, как знаешь. Не хочешь пить со мной вино — не надо, — капитулировал Ремень. — И пожалуйста, ночуй у своей подружки — кто же возражает.

— Вот это совсем другое дело. — Лилипут похлопал ютанга по плечу и продолжил: — Смотри, насчет охраны у своей двери не забудь — это очень важно. Беспокоюсь я о друге, понимаешь, заботу, так сказать, проявляю. Кстати, а что с тобой будет, если меня ослушаешься? — добавил он как бы между прочим.

Ремень сильно побледнел.

— Неужели всё настолько серьёзно? Кто бы мог подумать, оказывается этот перстень весьма полезная безделушка, — добил ютанга Лилипут. — Ну ладно, спокойной ночи. И не забудь об охране. — И не дав вставить Ремню больше ни словечка, рыцарь отвернулся от него и, войдя в каюту Вэт, резко захлопнул за собой дверь.