Сорванная вуаль (Любовь срывает маски)

– Я думала… вернее, надеялась найти человека, который оклеветал отца. Но мои надежды не оправдались.

Марианна замолчала. Гаррет вспомнил две первые встречи с нею. Стольким вещам, которые озадачивали его раньше, теперь нашлось убедительное объяснение: ее маска… ее непреодолимый страх перед констеблем… ее манеры благовоспитанной леди. И только одно до сих пор оставалось загадкой.

– Когда мы впервые встретились, ты боялась меня. Полагаю, потому, что знала, что я слуга короля. Так почему ты не скрылась, когда имела такую возможность? Почему по-прежнему подвергала себя опасности?

Марианна колебалась, а затем произнесла через силу:

– Я бы не хотела… отвечать на этот вопрос… милорд.

Гаррет подошел к ней и взял за плечи. В ее глазах уже не было слез, но был страх, страх перед ним.

– Боюсь, вы должны ответить, леди Марианна, – холодно произнес Гаррет. – Сейчас только я один стою между тобой и сырой темницей. Советую помнить об этом и сказать мне все.

Марианна опустила глаза.

– Как я уже сказала, я хотела найти человека, виновного в аресте отца. Я не могла уехать, не сделав этого.

Ее уклончивый ответ сделал Гаррета еще настойчивее.

– Если ты не знала, кто этот человек, почему оставалась здесь? Почему не поискала его в Лондоне?

Марианна посмотрела пристальным и спокойным взглядом, хотя Гаррет чувствовал, как она дрожит.

– Подумайте, милорд. Кто рассчитывал получить наследство моего отца? Кто не мог осуществить свои мечты, пока мой отец владел Фолкем-Хаусом? Кто?

– Ты думала, что я подсыпал яд?! – удивленно воскликнул Гаррет, осознав, в чем его подозревала Марианна.

– Я думала, что вы подстроили его арест и каким-то образом добились, чтобы его обвинили в преступлении. Я не знала, кто убил отца. Вы должны признать, что были единственным, у кого была причина избавиться от него.

– Неужели ты считала меня таким чудовищем? – Гаррет покачал головой, отказываясь поверить в подозрения Марианны. – О Боже, – прошептал он, закрывая глаза, чтобы не видеть ее пристального взгляда, – как давно… Когда ты перестала думать, что я способен на такое? Ты в это верила, когда мы занимались любовью? Неужели ты лежала в моих объятиях, думая, что, может быть, я убил твоего отца?

Гаррет открыл глаза и увидел, как побледнела Марианна.

– Нет, – твердо сказала она, и слезы показались у нее на глазах. – Нет, к тому времени у меня не было сомнений в том, что ты не мог быть к этому причастен. Я… я собиралась все рассказать, но я не знала, что ты сделаешь, узнав правду. Мне было так страшно.

Гаррет посмотрел Марианне в лицо:

– Когда я заставлял тебя бояться меня? Как часто я просил довериться мне! Сколько раз я обещал защитить тебя от всяческих опасностей и неприятностей!

– Ты не знал, что обещаешь. Я не могла положиться на такие обещания.

Ответ Марианны больно ранил Гаррета, ибо его обещания не были пустыми словами и он искренне верил, что убедил ее хотя бы немного доверять ему.

– А твои отношения с моим дядей? – Гаррет вспомнил вопрос, который все время мучил его.

Марианна удивилась:

– С твоим дядей?

– Да. Почему он так хорошо знал тебя?

– Он пытался выкупить обратно Фолкем-Хаус у моего отца и пользовался для этого самыми подлыми способами, включая распространение гнусных слухов о моей матери и обо мне, чтобы заставить отца продать дом. Но отец отказался продавать. Вот и все. Я не могла допустить, чтобы ты узнал, что Фолкем-Хаус принадлежал отцу. Тогда тебе все стало бы ясно.

– Почему дядя прекратил попытки заставить твоего отца продать дом? – спросил Гаррет.

Она покачала головой, явно озадаченная вопросом:

– Не знаю. Может быть, он понял, что отца ему не убедить.

– А может быть, была совсем другая причина. Ты знаешь, что король подозревает моего дядю в этой попытке отравления?

Марианна как-то странно посмотрела на Гаррета:

– Я одно время думала, что он мог это сделать. Но если он знал, что ты возвращаешься, чтобы вернуть свои владения, зачем ему было помогать тебе вернуть Фолкем-Хаус?

– Он не знал, – ответил Гаррет. – Не знал, что я вернусь, до того самого дня, когда я приехал в Лондон.

Лицо Марианны помрачнело.

– Так это он…

– Да. Он ненавидит короля. Он действительно хотел, чтобы король умер.

В волнении Марианна схватила Гаррета за руку:

– Значит… значит, отец невиновен! Все это подстроил сэр Питни, а потом в тюрьме убил его!

– Есть другое объяснение, – холодно заметил Гаррет. – Мой дядя и твой отец могли заключить соглашение, которое устраивало их обоих. Может быть, твой отец согласился взять на себя грязную работу в обмен на обещание Тирла отказаться от покупки Фолкем-Хауса.

Гаррет плохо верил в высказанное им же предположение, но, произнеся его вслух, понял, что оно звучит правдоподобно. Тирл всегда был самым вероятным подозреваемым. А Фолкем-Хаус – нитью, связывавшей его и отца Марианны.

– Нет! – воскликнула Марианна. – Ты не можешь так думать! Мой отец никогда бы не совершил такого ужасного преступления! Никогда!